— Ну, понятно, излишняя расточительность тут ни к чему. — Он переключил скорость: дорога пошла в гору.
— А я боялась заговорить с вами об этом, — сказала она. — Я знаю, что должна была предупредить вас, прежде чем мы отправимся, но боялась, что вы откажетесь поехать со мной, если я скажу, что мне бы не хотелось приглашать вас в дом, а вы были мне необходимы, и я не могла вынести…
— О, Дженни, — сказал он и обхватил рукой ее вздрагивающие плечи. — Я здесь и всегда буду здесь, если только я вам нужен.
— Маме холодно? — прозвучал голос Мэри у них за спиной.
— Да, — сказал Роджер, — маме холодно, и я стараюсь ее согреть.
— Герцогине тоже холодно.
— А ты на что? Согрей герцогиню.
— И мне холодно, — захныкала Мэри.
— Возьми меня на колени, мамочка, — сказал Робин и весьма решительно начал протискиваться между передними сиденьями.
Роджер свернул к обочине, чтобы распутать этот клубок противоречий и рассортировать своих пассажиров. В конце концов было решено, что они проедут еще немного, посадив обоих ребят на колени к матери, а потом Роджер и Дженни поменяются местами, а Мэри и Робин снова отправятся на заднее сиденье.
Весь остальной путь был проделан спокойно, без всяких приключений, и вскоре после полудня они въехали в Нантвич.
— Высадите меня где-нибудь, — сказал Роджер.
— Но… Что же вы будете делать?
— Вы мне только скажите, в какое время и на каком углу я должен вас ждать, и перенесите свои заботы на другое. Для меня тут найдется куча всяких дел. Прогуляюсь по городу, ознакомлюсь с ним. Я люблю эти маленькие чеширские городки, они всегда мне нравились.
Подыскав удобное место для встречи, они условились, что Роджер вернется сюда к шести часам и Дженни заедет за ним, чтобы отправиться обратно. Она остановила машину, и Роджер вышел.
— Желаю удачи, — сказал он.
— О господи, — сказала она. — Как все это ужасно.
— Может быть, есть все же какие-то проблески света в этом мраке? — спросил он, наклоняясь к ней, прежде чем захлопнуть дверцу машины.
— Единственный проблеск света — это вы, — сказала она. — Я, кажется, уже начинаю доверять вам. Но боюсь, как бы не переусердствовать.
Роджер молча кивнул, показывая, что все понимает. Потом выпрямился и похлопал на прощанье по крышке малолитражки, когда она тронулась с места. Мгновение спустя он остался один. Густо падал мокрый снег. Надо было куда-нибудь укрыться. Поглядев по сторонам, он увидел большую, ярко освещенную, переполненную народом пивную через дорогу на углу и внезапно понял, что больше всего на свете ему сейчас необходимо выпить.
— Прогулка по городу была интересной? — сказала Дженни.
— Я сидел в пивной, пока меня оттуда не выставили. После этого в моем распоряжении оставалось еще три часа. К этому времени снег перестал валить, и я побродил по улицам, стараясь дышать поглубже, чтобы алкоголь немного выветрился.
— Судя по всему вы весело провели денек.
— Очень весело. А вы?
— О, у меня все в порядке.
Стемнело, они выехали на главное шоссе. Удобно устроившись на переднем сиденье, вытянув ноги, пристегнувшись ремнем, Роджер смотрел, как ложится под колеса дорога, и чувствовал, что внешние обстоятельства направляют в новое русло поток его мыслей. Утром, когда они ехали в Нантвич, держа путь к родительскому дому Дженни, и на заднем сиденье болтали дети, а к крыше автомобиля были прикручены их пожитки, как-то само собой получалось, что все его мысли были заняты Дженни и ее судьбой, а теперь, когда они возвращались в Карвенай, позывные в его мозгу зазвучали уже на другой, ставшей для него привычной за последние три месяца волне. Ему казалось вполне естественным, что теперь он думал и говорил о Гэрете и Дике Шарпе, о миссис Пайлон-Джонс, об Айво и Гито. Все это пока что было пустым звуком для Дженни. Но другая сторона его жизни была ей уже отчасти знакома. Она, например, знала Мэдога и, прожив в этих краях не один год, подсознательно научилась понимать этих людей и их обычаи, в то время как он еще недавно бродил среди них, словно пришелец с другой планеты. Она, к слову сказать, раскусила бы Райаннон с первого взгляда. Да, если на то пошло, и Марио. И миссис Кледвин Джонс. И тех двух женщин, которые отказались выступить свидетельницами.
— Теперь я намерен говорить, — сказал он, — долго говорить, не закрывая рта.
— О себе самом, я надеюсь, — сказала она, глядя прямо перед собой сквозь очки в темной оправе на бегущую навстречу дорогу.
— Да, о себе и о том, что происходило со мной с тех пор, как я приехал сюда прошлой осенью. Жизнь моя сплелась с судьбой людей, которые в обычных обстоятельствах остались бы мне очень далеки. Все это было крайне поучительно для меня, а порой и не так просто. С главными персонажами вам придется встретиться в ближайшие дни, а с некоторыми — даже в ближайшие часы, поэтому я хочу рассказать вам про каждого.