С этого вечера жизнь каждого из них, словно натянувшая тетиву стрела, была нацелена на уже обозначившийся впереди день святого Давида.
Великий день начался с миссис Аркрайт. Иными словами, в цепи событий, разворачивавшихся на протяжении двенадцати часов и надолго оставшихся в памяти, первое памятное событие было связано с появлением миссис Аркрайт.
Сначала все шло по заведенному шаблону: восьмичасовой рейс в город, когда глаза еще слипаются спросонок, но резкое весеннее солнышко уже заливает горы, и они вспыхивают всеми цветами радуги, ошеломляя, восхищая и разгоняя сон; затем, как всегда, на минутку к Дженни в отель — она озабочена, немного взвинчена, но весела: скоро все заботы и напряженное ожидание останутся позади; затем обратный рейс в десять тридцать с первыми покупателями, возвращающимися с покупками к себе в поселок. И тут Роджер, забежав на минутку в часовню — подбросить топлива в печурку — и спеша обратно к автобусу, чтобы поспеть на одиннадцатичасовой рейс в город, увидел, что Гэрет стоит у машины и, как зачарованный, смотрит вдаль.
«Просто не верится», — произнес Гэрет.
Роджер проследил за направлением его взгляда. Вдали, медленно приближаясь к ним, двигалась фигура миссис Аркрайт. Она была видна им в профиль и двигалась боком, согнувшись под углом в сорок пять градусов. Объяснялось это тем, что миссис Аркрайт усердно катила по земле какой-то предмет, который явно был ей не вподъем.
«Мусорный бак, клянусь богом!» — пробормотал сквозь зубы Гэрет.
Уже слышен был стук металла о твердую землю.
«Неужто она хочет оставить его на главной улице? — сказал Роджер. — Чтобы забрали мусорщики?»
«Сегодня не их день», — сказал Гэрет.
Он вдруг стремительно забрался в автобус и сел за баранку.
«Поехали!» — крикнул он Роджеру.
«Еще нет одиннадцати, — сказал Роджер, просовываясь в открытую дверь автобуса и глядя на Гэрета. — И народ прибывает. Вон, поглядите».
Он указал на движущиеся фигуры, которые появились на улице и не спеша направлялись к автобусу с явным намерением сесть в него.
Гэрет запустил мотор.
«Ну и ладно! — крикнул он, перекрывая шум. — Отправимся без них. Я не повезу эту штуку!»
«Какую штуку?» — крикнул Роджер.
«Мусорный бак миссис Аркрайт!»
Услыхав шум мотора, люди, направлявшиеся к автобусу, прибавили шаг, а некоторые даже замахали руками. Одна пожилая дама воздела над головой зонтик и действовала им наподобие семафора, а миссис Аркрайт, поставив бак стоймя, потрясала в воздухе кулаками.
Роджер поднялся в автобус и шепнул Гэрету на ухо: «Придется ее обождать. Иначе не оберешься греха».
Гэрет застонал и закрыл лицо руками. Пассажиры, беззлобно протестуя, начали подниматься в автобус и занимать места. А потом все обернулись поглядеть, как миссис Аркрайт, которой оставалось еще ярдов пятьдесят до автобуса, будет подкатывать к нему свой бак.
«Пусть кто-нибудь из мужчин поможет ей», — сказала старая дама, махавшая зонтиком.
Ее тотчас поддержало несколько женских голосов. Как выяснилось, единственным пассажиром мужского пола оказался маленький сухонький пастух в огромных сапогах. Он воинственно поглядел по сторонам и сказал неожиданно гулким басом:
«На это дело нужно кого-нибудь помоложе.»
«У нас тут молодых парней нет», — поспешно сказал Роджер.
«Вот вы и есть самый молодой, — твердо произнес пастух. — И вы работаете на этом автобусе, не так ли? Добровольно, правда, — добавил он, смягчаясь, — но все равно».
Миссис Аркрайт добралась уже почти до самого автобуса, лицо ее блестело от пота. Роджер почувствовал, как коллективная воля пассажиров поднимает его с места. Он вылез из автобуса, словно из укрытия, и подошел к миссис Аркрайт.
— Доброе утро, миссис Аркрайт, — сказал он.
— Не очень-то оно доброе! — огрызнулась миссис Аркрайт. — Ну-ка, помогите мне. Надо втащить это туда.
— Втащить туда? — растерянно повторил Роджер.
— Ну да, туда, в автобус. Ну давайте же, скорее, помогите, не то он не станет ждать и уедет без меня, ему ведь только этого и надо, я знаю. По глазам вижу. — Она сквозь стекло впилась взглядом в Гэрета, который по-прежнему сидел, закрыв лицо руками.
— Да ведь не положено возить мусорные баки в автобусе.
— Нечего тут стоять и пререкаться со мной. Сколько лет я от них терпела, хватит. Я сказала, что сделаю это, если они будут так со мной поступать.