— Нам в школе велели достать. На арифметику…
— Ну?
— Офицерскую линейку.
— А они разве продаются?
Страхуясь на случай, если Голышок все же его надул, Антон дал справку неуверенно, извиняющимся голосом:
— Говорят, в канцтоварах…
Папа закурил, поставил портфель на асфальт.
— Осторожней, — попросил Антон, — а то вода в банках расплескается.
До магазина доехали на троллейбусе. Под стеклом на прилавке лежали тетради в клетку и линейку, ручки, механические карандаши с выдвижным грифелем, деревянные и пластмассовые треугольники, обычные линейки.
— Девушка, — обратился к молоденькой продавщице папа. — А офицерских нет?
Антон бы ни за что не отважился так громко спросить. Тем более неизвестно, есть ли они вообще.
— Кончились, — сказала девушка, занятая другим покупателем. Ее невежливость папу ничуть не рассердила.
— А если мы вас очень попросим? Нам без этой линейки никак нельзя.
Девушка вскинула на них глаза и смягчилась.
— Подождите, я поищу.
Исчезла в комнате за занавесками. Антон придвинулся поближе к папе, прижался к нему. Он девушку не осуждал. Нагрубила, потому что не видела кому, а едва взглянула… Папе невозможно отказать, так уверенно и свободно он держится. В распахнутом плаще, высокий, добрый.
Появилась с линейкой. И какой! В сто раз лучше, чем у Голышка. Масса кружочков и других удобных прорезей. Нарисовать танк при помощи этой линейки — пара пустяков.
Папа все больше расходился.
— Домой мороженого купим? Со льдом.
Тележка с мороженым — такая же, как и у газировщицы, на велосипедных колесах, только вместо баллончиков с сиропом — тяжелые металлические крышки. Дымятся, когда их открывают. Это испаряется искусственный лед. Если его кусок бросить в стакан с водой, он, шипя и булькая, будет носиться по поверхности и таять, а из стакана повалит пар. Антону нравилось это зрелище, и папа в придачу к брикетам пломбира выпросил у продавщицы немного льда.
Антон уже не в состоянии был восторгаться и благодарить. Руки заняты, ноги едва идут. Он обессиленно позевывал.
Нагруженные покупками, протиснулись в метро. Папа протянул контролеру желтые билетики с буквой «М» посредине. Гладкая спина эскалатора под ногами ступенчато выгнулась. Справа и слева ползли две черные толстые змеи. Несомненно, удавы. Дедушка никогда не позволял до них дотрагиваться: «Не хватайся за резину. Смотри, сколько народу за нее держится. На ней масса микробов». А папа — может быть, увидел, какой Антон измученный, — взял у него коробку с мороженым и велел положить на удава ладонь.
Поезд мчал их в темноте. Свет, падавший из вагона, выхватывал во мраке то кусок побеленной стены, то сплошные ряды черных шлангов. Для чего они? Чтобы по ним подавать в дома воду?..
Ехали недолго, а небо успело затянуть тучами.
— Дождик, кажется, накрапывает, — вытянул руку ладонью вверх папа.
— А если дождик накрапывает, можно сказать, что он в крапинку? — спросил Антон.
Папа захохотал.
Во дворе гуляли все, кроме Полины. И Сашка был тут. Антон пожалел, что аквариум упакован. Но они, видно, догадались, с чем он вышагивает, проводили завидущими взглядами.
Мамы дома не было, а дедушка с бабушкой давно ждали их обедать. Но прежде папа снял с банок крышки.
— На всякий случай, — сказал он. — Чтоб рыбки не задохнулись.
После салата был овощной суп со сметаной. Сметану бабушка зачерпывала из банки деревянной расписной ложкой, потом ею же ела. Папа салфетку за ворот не продел, отложил в сторону вместе с перетягивающим ее желтым кольцом.
— Я утром был у знакомых, — посматривая на дедушку, говорил он. — И у них видел любопытную вещь. Сейчас, оказывается, вместо таких ламп, как у нас, ставят лампы дневного освещения. Люминесцентные.
— Постой, постой? Это как же? — живо интересовался дедушка.
— Они как трубочки. И у этих свет желтый, а у тех — белый. Будто на улице днем. Считается полезным для зрения. Что, если и нам такие сделать?
Дедушка думал.
— Я тебе, Костя, так скажу. Если полезно для зрения, нужно ставить.
На второе был жареный судак, на третье папа разделил начавшее подтаивать мороженое. Кусочек Антон отнес бабе Лене. Не утерпел, побежал к рыбкам. Тигровые меченосцы собрались у поверхности, захватывали воздух открытыми ртами.
Опыт со льдом отложили до маминого возвращения и стали распаковывать аквариум. Папа курил. Антон не решался ему сказать: вместе с воздухом рыбки могли вдохнуть вредный никотиновый дым…