Маслов прямо в одежде растянулся на чистом постельном белье. Хоть бы одеяло подстелил. Косихин вздохнул и вышел в коридор. Навстречу шла девушка. Он не успел ее как следует разглядеть. Такая скромная, сразу отвела глаза. Он смотрел ей вслед, не оглянулась.
Стройная.
Сперва Косихин заглянул к Иванову и Буравкину, покрутился у них, погрыз леденцов — мастера обожали леденцы, на столе стояла большая круглая коробка, в ней словно разноцветные стекляшки светились.
Потом навестил молодых. Валович был в душе, а из Цегельника слова клещами не вытянешь. Помолчали, помычали. Косихин не выдержал, ушел.
Маслов лежал на постели все в той же позе.
— Коль, — сказал он, — ты мне тренировочный обещал. А то брюки мнутся.
И так беззаботно натянул костюм, будто Косихин специально для него вез.
За обедом — в гостиничном ресторане на первом этаже — Кутузов сообщил: яхты уже привезли, но не сгружали. Первую тренировку проведут завтра. А пока нужно съездить посмотреть дистанцию. Чужая вода, хоть в мыслях начать привыкать к условиям гонки.
По дороге к водному стадиону встретили команду из Ленинграда. И это была первая радость. Ребята знакомые, сколько раз виделись на соревнованиях, на сборах: Виктор Сысоев, Андрей Большаков, Петя Зорин, Семен Григорьев, тренер Михайлов. Молодой, лет сорока, Кутузов говорил, очень толковый.
— Ну как жизнь? — спросил Кутузов.
— Плохи дела, ветра нет, — пожаловался Большаков. — Второй день мы здесь, а погода не меняется.
Это всех успокоило — значит, даже если бы яхты успели спустить на воду сегодня, хорошей тренировки все равно бы не получилось. А раз так, можно отдохнуть и не считать день потерянным. Поболтали о том о сем, между прочим, Большаков спросил о Малышеве.
— Заболел он, — хмуро ответил Косихин и посмотрел на тренера. Тот будто не слышал, вел беседу с Михайловым.
К заливу шли через парк. Старые деревья поблескивали на солнце нежными светло-зелеными листочками. Еще не успела налипнуть вязкая городская пыль.
На воду смотрели с высокого берега, от эллингов. Три красных буя расставлены треугольником. По периметру десять миль, стандартная дистанция. Посредине, как бабочка-капустница со сложенными крыльями, покачивалась одна-единственная яхта. На противоположном берегу, между высоковольтных вышек, словно контуры восточных пагод, провисали провода. Так Косихину и врезалось в память: крыши пагод низко над водой…
— Ну ладно, — сказал Кутузов. — Мне теперь по делу нужно. К ужину не опаздывать.
И ушел, чуть косолапя.
Следом уехали Иванов с Буравкиным. На берегу остались младшие члены команды.
— Какие предложения? — спросил Косихин. Как самый опытный из присутствующих, он должен был взять инициативу на себя.
— Мы здесь в первый раз, — сказал Валович.
— Прекрасно, значит, нужно город осмотреть, — обрадовался Косихин.
Но прежде заехали в гостиницу, Валович хотел взять свой фотоаппарат. Внизу, в гостиничном холле, Маслов плюхнулся в кресло.
— Что-то мне неохота подниматься. Коль, захвати там мою сумку, ладно?
Когда Косихин спустился, рядом с Масловым сидела девушка, та самая, которую Косихин встретил днем в коридоре.
— Познакомьтесь, — сказал Маслов. — Это мой друг, товарищ по команде Коля Косихин. Замечательный спортсмен, чемпион.
— Хватит, хватит, — польщенно буркнул Косихин.
— А это Катя из хореографического ансамбля.
— Из какого?
— Мы из Сибири. Приехали сюда выступать.
Молоденькая. Губы еще по-детски припухлые. Держалась очень прямо, если бы не сказали, что из ансамбля, Косихин подумал бы, что гимнастка.
— Вот я и говорю, — подхватил Маслов. — Почему бы Кате не пригласить нас на свое выступление?
— Леша, я же вам объясняю, сегодня концерта не будет.
Подошли ребята, их Маслов тоже представил.
— Так что, двинулись? — спросил Косихин.
Маслов потянулся.
— Я, пожалуй, никуда не пойду.
Косихин его понял.
Они долго бродили с ребятами по городу. Вышли к кинотеатру. Яркая афиша рекламировала новый фильм.
— Отличный, — сказал Косихин. — Мне жена говорила. Пошли на семь? В шесть ужин, к семи как раз успеем.
— Пошли.
— Не знаю только, стоит ли Маслову билет брать, — подал мысль Косихин.
— Нет, взять надо, — не согласился Валович. — Его дело выбирать.
Косихин предвкушал: за ужином наверняка все будут ломать голову, как провести вечер, а тут, пожалуйста, кое-кто уже обо всем позаботился.