Она пожала плечами.
— Будем надеяться, в этот раз он будет спокойнее.
Никак нельзя было объяснить медсестре, насколько тревожным весь этот инцидент, наверное, был для Бена.
— Можно мне пойти в его палату? Думаю, мое присутствие поможет.
— Конечно. Можете даже попытаться разбудить его, если хотите. Все равно уже почти пора.
Джейсон покосился на тарелку со своим ланчем. Он не был голоден, но Бен после ста пятидесяти лет наверняка проголодался.
Остатки шара кучкой лежали на столике в палате Бена. Бен все еще спал, его грудь размеренно поднималась и опускалась. И Джейсон впервые заметил легкий розовый румянец на щеках Бена, окрасивший его болезненную бледность. Он действительно выглядел как Спящая Красавица. С помощью современной медицины и небольшого количества солнечного света он станет абсолютно сногсшибательным.
— Привет, — тихо сказал Джейсон, целуя Бена в лоб. — Можешь просыпаться.
Веки Бена затрепетали и медленно открылись. Его взгляд упал на кучу мониторов у кровати. Он медленно повернулся, широко раскрыв глаза, пока его взгляд не остановился на Джейсоне.
— Это реально?
— Реально.
Бен закрыл глаза и положил руку на свою грудь.
— О Боже, — выдохнул он. Не с удивлением, радостью или изумлением, а со страхом. Его дыхание сделалось частым. Писк сердечного монитора ускорился.
— Эй, — успокаивающе протянул Джейсон, гладя Бена по руке. — Успокойся. Все будет хорошо.
— Не будет. Я не хочу просыпаться. Я хочу спать вечно.
Такое Джейсон ожидал услышать в последнюю очередь.
— С чего бы тебе хотеть этого? — спросил он, беря Бена за руку. — Все хорошо. С тобой все будет в порядке.
Бен покачал головой. Его подбородок дрожал, и он отнял свою руку, чтобы накрыть ей лицо.
— Я не в порядке. Я схожу с ума. Я чувствую все запахи. Я чувствую все вкусы! Знаю, это звучит безумно, но я не могу с этим справиться. Я чувствую вкус воздуха, Джейсон, и это ужасно. Даже во сне мне казалось, будто меня бомбардируют все ощущения, а я не могу от них избавиться! — он задрожал. — Сто пятьдесят лет я мечтал сбежать из того места, а теперь… — он рассмеялся, но его смех наводил на мысли о разбитом сердце, а не о веселье. — Я не могу с этим справиться! Я уже схожу с ума.
— Не сходишь, — Джейсон подхватил его и крепко прижал к себе, баюкая в объятиях. Бен прильнул ближе, все его тело дрожало. — Я представить себе не могу, насколько тебе тяжело, но ты не сходишь с ума. Ты просто ошеломлен. Это совершенно понятно, поскольку ты так долго пробыл в шаре без звуков и запахов. Но скоро ты привыкнешь.
— А если не привыкну?
— Привыкнешь. Я обещаю. Просто расслабься. Ты же почти двадцать один год прожил в реальном мире, помнишь?
От смешка Бена разрывалось сердце.
— Полагаю, жил. И там наверняка пахло намного хуже, чем здесь.
— Наверняка, — Джейсон несколько долгих минут обнимал его, гладя по спине и издавая успокаивающие звуки, пока дыхание Бена не замедлилось до нормального темпа, а мышцы смягчились, и он успокоился. — Все будет хорошо, — тихо заверил его Джейсон. — Может, вместо того чтобы сосредотачиваться на страшных моментах, ты можешь сосредоточиться на хорошем.
Руки Бена крепче сжались вокруг груди Джейсона.
— Например, на этом?
— Вот именно.
Бен рассмеялся, и на сей раз это прозвучало более искренне.
— Я так рад, что ты здесь.
— Я собирался сказать ровно то же самое тебе.
Бен вытер щеки и немножко отстранился, чтобы посмотреть Джейсону в глаза.
— Что случилось? Я помню, как он бросил шар, но после этого…
— Стекло треснуло. Трещинка была маленькой, но этого оказалось достаточно, чтобы вода стала вытекать. Ты начал кричать. Я не знал, что происходит, но ты звал на помощь…
— Я умирал. Это все, что я понимал, — я умирал после стольких лет мечтания о смерти, и внезапно я как никогда сильно захотел жить, даже если это означало и дальше оставаться в ловушке. Но потом… — Бен задрожал, положив руку себе на грудь. — Следующее, что я помню — как меня грузили в скорую. Что случилось? Что ты сделал?
Джейсон вспомнил тот момент, когда он был охвачен горем и ужасом, стискивая снежный шар в руках. Он взял в руки основание и оценил его вес, поражаясь, насколько легким и несущественным оно было без крепившегося к нему шара.
— Я чувствовал себя таким беспомощным, сидя там и зная, что ты в беде, зная, что я ни за что не смогу добраться к тебе вовремя, а потом я увидел это.