— Вы обвиняете меня в чем-то, ваша светлость? — Миних попытался изобразить удивление, но голос выдал его — он дрожал. — Я всего лишь выполнял свою работу…
Я криво улыбнулся.
— И поэтому попытались бежать, едва дошла новость о том, что император выздоровел?
— Я лишь хотел как можно скорее донести эту важнейшую новость до Двора…
Мы с государем переглянулись. Нет, этот Миних, что, и правда думал, что мы купимся на это дешевое оправдание?
Я резко схватил лейб-медика за волосы и дернул назад, заставляя встретиться со мной взглядом.
— Вы слишком долго занимали свой пост, Валерий Петрович, — процедил я сквозь зубы. — И все это время наш император оставался пленником в собственном теле. Давайте без спектаклей. Кто приказал сделать его инвалидом?
— Я не знаю, о чем вы говорите! — Миних сглотнул, но все еще пытался сохранить остатки уверенности в голосе. — Это какой-то сюрреализм, ваша светлость. Я давал клятву помогать людям, а не вредить им…
Я ударил его кулаком в скулу. Миних вскрикнул, голова его мотнулась в сторону, на губе выступила кровь. Император поморщился.
— А без этого никак, дражайший кузен? — тихо проговорил он.
Я пожал плечами.
— Ничто не действует так эффективно, как старый добрый тумак, ваше императорское величество. Даже на магов и вельмож.
Миних демонстративно заскулил, явно пытаясь вызвать жалость у императора. Но государь отдал методы работы с пленником мне на откуп и решил не вмешиваться.
— Еще раз, Валерий Петрович. Кто дал приказ? — я наклонился ближе, давая Миниху почувствовать всю опасность своего положения.
Он запаниковал.
— Я… я лечил государя! Эти препараты были нужны, чтобы…
Я схватил его за воротник и прижал к спинке стула.
— Чтобы держать его в состоянии пятилетнего ребенка⁈ Чтобы он не мог ни управлять страной, ни даже ясно мыслить⁈
Император тихо, но твердо произнес:
— Вы отравляли меня, господин Миних. Пятнадцать лет вы травили меня и мучили. Одно лишь это — уже государственная измена. И мне нужно знать, по чьему приказу вы это делали. Ведь я ни за что не поверю, что это была ваша личная инициатива…
Миних зажмурился, его дыхание участилось. Он понимал, что выхода нет. Я подождал несколько секунд, давая пленнику собраться с мыслями, но он молчал и лишь с опаской косился на меня, ожидая нового удара.
— Понимаете, что будет дальше? — спросил я, наклонившись к самому его уху. — Если вы не заговорите, мы найдем другой способ развязать вам язык. Не мне рассказывать вам о разнообразии подобных методов. Вы служили долго, Валерий Петрович. Но теперь все вскрылось. И вы либо полезны нам, либо мертвы.
— Пока я не настроен на смягчение наказания, — добавил государь. — И если я останусь вами недоволен, то вас ждет позорная казнь и сломанная над вашей головой шпага. И ваш древний род лишится всех привилегий… С учетом того, что мы немного научились работать с аномальной энергией, вы и ваши родственники также можете быть подвергнуты принудительному обнулению магического потенциала.
История знала немного случаев, когда потомственных дворян этого дворянства лишали. Для аристократа в этом мире существовало лишь два самых страшных кошмара — лишиться магической силы и лишиться своего статуса.
Раньше магической силы лишали, по сути, оставляя род бесплодным. Ссылали наследников в монастыри, имущество конфисковывали и перераспределяли, запрещали браки, обрекая падший род на угасание. Теперь стало проще: верно рассчитанная доза энергии Искажения — и привет, путь Павла Дмитриевича, который теперь чах где-то под Тобольском.
Миних вздрогнул, его губы задрожали.
— Я… я действительно давал препарат его императорскому величеству. Но препарат не должен был его убить, это особенно важно! Он лишь замедлял когнитивные процессы… Подавлял способность мозга к восстановлению. Без него государь уже лет десять как был бы в порядке! Но… мне сказали, что так надо… иначе…
Я сжал кулаки.
— Кто?
Миних закрыл глаза, будто пытался сосредоточиться, затем почти беззвучно прошептал:
— Великий князь Федор Николаевич.
Мы с государем переглянулись.
Император не изменился в лице, но я почувствовал, как в нем вспыхнула ярость, смешанная с недоверием. Он сделал шаг вперед, пристально глядя на Миниха.