В и без того тихой комнате повисло гробовое молчание. Император нахмурился.
— Великую Триаду? Алексей, но это невозможно! Да, я, вероятно, унаследовал Алмазный потенциал, но многие обладатели Алмазного ранга так и не смогли повторить Великую Триаду. За всю историю этого добились лишь Пётр Первый… и ты.
— Именно, — кивнул я. — И я знаю, как вам помочь выполнить этот фокус.
— Тоже мне фокус…
София и императрица с беспокойством переглянулись.
— Я передам вам некоторые знания, ваше императорское величество, — продолжил я. — Однако даже Алмазного потенциала может быть недостаточно. Для выполнения Великой Триады требуется колоссальный резерв энергии. Мне это удалось, потому что у меня уже был резерв аномальной энергии, которую я перерабатывал в личный эфир.
Императрица вздрогнула. София побледнела.
— Алексей Иоаннович, вы же понимаете, насколько это опасно? — её голос дрогнул. — Аномальная энергия разрушительна даже для магов! Вы ведь лучше других знаете, что произошло с князем крови Павлом Дмитриевичем… Он не справился с количеством аномальной энергии, и она просто уничтожила его дар!
Ага, только вот Павел Дмитриевич планомерно заколачивал крышку гроба собственного дара. А я все же хорошо понимал, с чем имел дело.
— Знаю, София Петровна. — Я посмотрел на неё твёрдо. — Но именно поэтому я предлагаю способ, который не приведёт к таким последствиям. Поверьте, безопасность государя — моя высшая цель.
Император скрестил руки на груди.
— Если есть возможность создать внутри себя резерв аномальной энергии, я готов пойти на это. Но я даже не представляю, как это сделать. Объясни, брат. Я должен знать об этом все. Пожалуйста…
Но женщины явно не разделяли его энтузиазма.
— Это очьень опасно, если я всьё верно понимаю, — прошептала императрица. — Быть можьет, не нужно действовать так радикально?
София тоже качала головой:
— Если об этом раньше времени узнает великий князь, нам всем несдобровать, — сказала она. — Дядя и так следит за нами, но если выяснится, что государь занимается столь опасными экспериментами, он может и вовсе запереть моего брата.
— Значит, будем действовать осторожно, — сказал император. — Я не упущу этот шанс. Итак, Алексей, я должен научиться хранить в своем теле аномальную энергию, так? Словно в сундуке или в кармане?
— Верно, — ответил я, — но только в том случае, если ваш организм сможет правильно адаптироваться. Для этого нужна положительная чувствительность — природная склонность к работе с аномальной энергией. В противном случае взаимодействие с этой силой может сильно вам навредить.
— Можно ли это провьерить? — спросила императрица. — Эту пресловутуйу чувствитьельность…
— Да, хотя проверка может сопровождаться побочными эффектами. Впрочем, я смогу их устранить без вмешательства других магов — есть большой опыт. Кроме того, в раннем детстве его величество уже подвергался мощному воздействию аномальной энергии, и она оставила след на его ментальном плане. Вопрос в том, с каким полюсом чувствительности. Государь был слишком юн, его потенциал тогда даже не открылся.
Император сжал кулаки.
— Тогда мы проведем проверку. Прямо сейчас. Что от меня требуется?
Я глубоко вдохнул и кивнул, принимая окончательное решение.
Осторожно, с предельной концентрацией, я вытянул вперед руку, позволяя сохраненной в резерве энергии Искажений струиться сквозь ладонь. В воздухе передо мной сформировался сгусток силы — темно-зеленая субстанция с яркими салатовыми всполохами, заключенная в прочный эфирный барьер-сферу.
Её неровное мерцание напоминало бьющееся сердце, а тонкие искры пробегали по поверхности, как молнии в грозовом небе.
— Пожалуйста, дамы, отойдите, — обратился я к Софии и императрице. — Аномальная энергия не должна вас задеть. София Петровна, на всякий случай возведите защитный барьер между вами с государыней и нами.
София, заметив выражение ужаса на лице императрицы, мягко взяла её за руку и отвела к дальней стене зала. Надежда Федоровна была смертельно бледна, но подчинилась, не отводя встревоженного взгляда от мужа.
— Петьенька, прошу тебья, будь осторожен, — тихо, почти умоляюще, сказала она.
— Не волнуйся, Надя, — мягко ответил император, затем перевёл взгляд на меня. — Я доверяю Алексею как самому себе.