— О, так может, и мы заночуем, — радостно потер руки гном. — Если здесь тихо, конечно.
— Вот мы и проверим, — заверила Алрин и травницы осторожно пошли к избушке.
Из открытой двери немедленно шибануло острым запахом навоза. Со стороны коровника послышалось знакомое ржание.
— Красавка! — радостно взвизгнула Лара, бросаясь вперед. Действительно, в избушке не было никого, кроме двух, казалось бы, безнадежно потерянных лошадей. Судя по тому, что на полу коровника высилась целая гора сена, надерганного проголодавшимися и от этого намного более сообразительными лошадьми, а сами лошади выглядели довольно упитанными, в избушке царили мир и спокойствие.
Лошади, увидев хозяек, с радостным ржанием устремились к ним. Алрин тут же выудила из кармана плаща полкраюхи хлеба, и, разломив ее еще раз пополам, сунула свою половину радостно принюхивавшейся Витушке, отдав вторую половину Ларе.
— Уже лучше, — счастливо улыбнулась Лара, обняв бархатистую шею Красавки. — Только за упряжь рассчитаться!
— И не говори, — ответила Алрин, ласково поглаживая Витушку, — Ой, надо же караванщикам сказать!
Вскоре лошади мрачно смотрели, как какие-то неизвестные пони жуют сено, казавшееся их безраздельной собственностью, но присутствие хозяек убедило их, что так положено.
В соседней комнате над весело пылавшим костром шипела ветчина, насаженная на острые еловые сучья, и аромат жареного мяса смешивался с бодрящим запахом смолы. Старший караванщик, покопавшись в недрах своей одежки, достал какую-то бутылочку, откупорил ее и, хитро ухмыльнувшись, спросил:
— Ну, кому секретной гномьей приправки?
Лара, принюхавшись, определила, что этой приправкой был экстракт чеснока и жгучего перца, молотый лук, паприка и еще десяток не менее огненных ингредиентов.
— Нет, спасибо, нам и так вкусно, — ответила она, пряча улыбку в куске ветчины. Алрин понимающе усмехнулась и поступила также.
Один из караванщиков, судя по всему, не обладавший столь же острым нюхом, как у Лары и не знакомый с этой приправой, рискнул, и протянул вопрошавшему свою ветчину. Кулинар кивнул и капнул на подставленный кусок из заветной бутылочки. Гном немедля заглотал лакомство и застыл, ожидая неземного наслаждения.
Внезапно Алрин обратила внимание на странное шевеление по соседству. Оглянувшись, она застыла в изумлении — гном выглядел так, как будто только что вылез из жарко напаренной бани — он был весь красный, а пот с него катился крупным градом. Внезапно как будто что-то подкинуло несчастного — его соседи едва успели посторониться, он что-то выкрикнул и вылетел на улицу, едва не вынеся входную дверь. Раздался хруст и шипение, как будто что-то грузное с размаху врезалось в сугроб, и все стихло.
— А что он сказал? — поинтересовалась Лара, дожевывая свою порцию. Караванщик смущенно потупился.
— Это непереводимо. И вообще, чего он так кипятится, отличная штучка, только чуть острая… — как бы в подтверждение своих слов караванщик покапал на свой кусок из той же бутылочки, откусил и его лицо расплылось в блаженной улыбке, — эх, лепота…
При этих словах дверь в избушку распахнулась, и снова появился разыгранный гном. Поскольку его борода была набита снегом, а из рукавов он просто сыпался, то, похоже, только что этот носитель разума пытался заглотать сугроб целиком, притом успешно.
«Блудный сын» икнул и, отряхнув снег, сел на место.
— Водички? — ехидно улыбнулся караванщик по соседству. Травницы не поняли, куда конкретно предложили отправиться «помощничку», однако вряд ли конечная цель путешествия сильно отличалась от человеческих стандартов.
Ночь прошла беспокойно. Буквально каждые пару часов хлопала входная дверь, после чего с улицы доносились довольные вопли. Уже где-то заполночь главный караванщик не выдержал, и, предварив свою речь неразборчивой матерной фразой на гномьем, предложил:
— Слышь, ты, «блудный сын», определись! — после чего еще послышалась еще одна неразборчивая фраза. — Ты туда или сюда!
Ответная фраза также большей частью состояла из площадной ругани и, если опустить эмоциональную составляющую, гласила:
— Если бы не ваши кулинарные изыски, было бы все тихо, а так — терпите, — после чего жертва розыгрыша ходила «до ветру» уже с топором, дабы, в случае решительных действий обитателей избушки, обеспечить доступ к удобствам самостоятельно.
Дорога от гостеприимной избушки до Тихих Россох прошла без особых приключений. Гномы наутро все-таки помирились, и на всех следующих стоянках осторожно приучались к жгучему зелью, благо снега для компенсации последствий неправильной дозировки вокруг было предостаточно.