— Это было весело, — усмехнулся Кейлин.
— Лахлан, перед уходом смени ей цепи и найди что-нибудь крепкое, чтобы привязать её. Пусть помёрзнет и подумает о своём поступке.
— Я не ребёнок, которого можно поставить в угол!
— Нет? Тогда скажи, кто ты и из какого дома. Очевидно, что ты из Зимнего Двора, иначе не обладала бы возможностью использовать лёд. Широко известно, что магией льда могут владеть только знатные представители этой расы, и ты уже несколько раз использовала её. Ты хорошо обучена, но недостаточно для сражений, значит не из стражи Зимнего Двора, а леди, даже если ведёшь себя иначе.
Она фыркнула, и он выгнул бровь.
— Отсоси, — прошипела она.
— У тебя нечего, — хрипло ответил он. — Я же видел, а ты кричала для меня. Скажи, ты же не забыла, что мы делали вместе?
Айслин густо покраснела, — её щёки стали ярче диких ягод, растущих на этой неумолимой земле, когда другие мужчины засмеялись и попытались прикрыть ладонями едкие замечания. Она вперила взгляд в землю, думая, кем же представиться, но от горячего взгляда и напряжённости других ничего не могла придумать.
— Тогда, вопрос проще, как тебя зовут?
Она подняла глаза, прикусив распухшую от поцелуев нижнюю губу, и вновь ничего не придумала.
— Значит, у тебя нет имени, и ты без двора? То есть, если я сломаю тебе шею, никто не заметит, что тебя нет? — размышлял он.
— У меня есть люди, — выпалила она.
— Кто?
— Так я тебе и сказала! Ты такой же, как и твой отец! Ты и твои люди вошли в Зимний Двор и убили наследника за наследником. Твой отец скормил кронпринцессу и принца их родителям! Вы монстры! Хочешь убить меня, давай. Я, нахрен, бросаю тебе вызов. Докажи, насколько ты похож на этого монстра.
— Ты была там, когда это случилось? — спросил он, и она побледнела. — Была.
— Я больше с тобой не разговариваю.
— Он убивал ради забавы, но это… — Он сделал паузу, когда остальные кивнули, а её глаза светились эмоциями.
— У неё глаза светятся, — заметил Кейлин.
— Но ни меток, ни королевских знаков, — пробормотал Синджин, внимательно наблюдая за ней. — Знака дома тоже нет. Может, она изгой или незаконнорождённая? Тот, кто не остался во дворе? Это объяснило бы её дикость и отсутствие бдительности.
— И как же мы будем её звать? — спросил Лахлан.
— Снежка, потому что, кажется, большую часть времени она сидит задницей в снегу, — сказала Кейлин, указывая туда, где она упала.
У неё из носа пошла кровь, и мужчин стало в пять раз больше. Айслин утёрла кровь и тряхнула головой. Отравление железом. В отличие от Орды, она слабее, ничтожество… Просто ничто. Она — низшая Фейри, и им не нужна. Айслин несколько раз безуспешно попыталась встать, но не смогла и просто легла в снег, молясь о быстрой и милосердной смерти. Хотя она не очень хотела умирать, но заслужила это. Если её раскроют, за деяния может заплатить целый двор невинных жизней.
На неё нахлынула безнадёжность, а разум цеплялся за последние силы, чтобы скрыть личность. Она в последний раз попыталась подняться, но мир закружился, холод покусывал плоть, а мороз пробирал до самых костей. Она заметила, как приблизилась тень, когда тело сдалось, падая в гостеприимные объятия холода, в котором Айслин когда-то процветала. Но в этот раз его приветствовали ледяные пальцы ужаса, будто сама земля ощутила её предательство и надвигающуюся гибель, которую навлекла своими действиями.
Глава 7
Она открыла глаза, услышав потрескивание, которое прорвалось сквозь тяжёлый ото сна разум, но успокаивающий звук напомнил о комнате во дворце. Ей почти показалось, что она заперта во сне. От цитрусового аромата у неё заурчал желудок. Кто-то прикоснулся к ней, и она оттолкнула прикосновение, желая ещё несколько мгновений насладиться сном, прежде чем проснуться. Кто-то убрал волосы с лица, и она застонала, давая понять, что ей это не нравится. Она почувствовала, как её подняли, и что-то тёплое обернулось вокруг, согревая.
Кожа ужасно зудела, будто Айслин слишком долго играла на улице, а мать затащила её внутрь и усадила перед огромным камином в тронном зале. Айслин проглотила всхлип, когда всё усугубилось понятием, насколько скользкое от пота её тело, и с каждым мгновением всё больше ощущала запах Синджина рядом.
Айслин попыталась сесть, но одеяло, в которое он её завернул, было слишком тугим и неподъёмным. Она ёрзала, пытаясь полностью открыть глаза и очнуться от ступора, удерживавшего её между бодрствованием и сном.