Она посмотрела на границу двора, где зима сменялась осенью, и тёплый осенний ветерок подул на лицо.
Айслин закрыла глаза, не обращая внимания на боль, пока её несли вперёд, не останавливаясь до тех пор, пока между ними и двором не насчитывались мили. Они оказались в глубине Осеннего Двора, как минимум, в двух днях пути от дворца.
Синджин поставил её на усыпанную листьями землю, а затем перекинулся. После чего махнул рукой, зачаровывая большую палатку, в которую унёс Айслин на руках. Она не открыла глаза после того, как голова коснулась подушки, и сон окутал её.
Глава 13
Айслин почувствовала, как будто горит — тело болело, становясь все горячее от желания, которое гладило изнутри. Губы коснулись её губ, и она застонала, приближаясь к источнику тепла, который, казалось, оттаивал её ноющее тело. Она открыла глаза, глядя в заспанные зелёные глаза, которые смотрели на неё с теплом в глубине.
Она приподнялась, когда он подтолкнул её тело, наплевав, что обнажает. Айслин застонала, когда Синджин снял с неё платье и отшвырнул. Жадным ртом он сосал и пробовал на вкус розовый сосок, прежде чем уложить Айслин обратно, следуя за ней, царапая зубами нежную плоть. Сонный разум позволял ласкать тело, потому что считал его рот райским прикосновением к разгорячённой плоти. Синджин скользнул ниже, оставляя губами обжигающий след желания, и прижался носом к сердцевине, а затем начал лизать. Айслин выгнула спину, и низкое рычание сорвалось с опухших губ. Он двигался так, словно изголодался по её плоти; его стоны были потрясающими, пока вонзал пальцы в её тело, требуя, чтобы она дала ему желаемое. Айслин подняла бёдра, встречая его толчки. Тело стало скользким от пота, и оргазм изо всех сил пытался вырваться наружу.
Синджин продолжал, пока она не стала умолять об освобождении. Языком он скользил по клитору, пока трахал её пальцами, добавляя третий, вызывая боль от полноты. Её тело дёрнулось, и Синджин скользнул вверх и посмотрел на неё, пока тёрся шелковистой плотью о ноющее лоно. И всё же тело отказывалось найти освобождение, и каждое мгновение что оставалось вне досягаемости, было пыткой, а голод рос.
— Тебе нужно кормиться. Вчерашний день отнял много сил, маленький снежный кролик. Используй меня, — призвал он с отчаянием, раскрывая что-то глубоко внутри неё. Он перекатил их, заставляя её сесть сверху и посмотреть на него. Она тяжело сглотнула, пытаясь вспомнить, как говорить. Синджин похож на бога — тёмные волосы раскинуты за головой и ниспадали на плечи. Тело представляло собой рябь твёрдых, жилистых мышц, которые она медленно исследовала кончиками пальцев, как он делал с ней.
Айслин склонила голову, целуя его плоть, и он зашипел от едва заметного прикосновения. Она высунула язык, рисуя узоры вверх по груди к шее. Оказавшись там, она лизнула пульс, наслаждаясь.
— Боги, — прорычал он. — Если продолжишь в том же духе… — Угроза повисла в воздухе.
Сердцевиной она тёрлась о твёрдый стальной стержень, не торопясь и чувствуя, как приближается оргазм. Каждое движение было неуклюжим, но он ничего не сказал, а позволил медленно изучить его плоть. Она просунула руку между их телами, обхватив толстый член, и подтолкнула к ноющему лону. Было волнующе слышать стоны и затруднённое дыхание Синджина.
Она прижала головку ко входу, чувствуя, как его бёдра двигаются в отчаянии, проникая внутрь лишь головкой и не добавляя больше, чем она позволила. У неё ёкнуло сердце, когда вернулась к его губам. Но стоило Синджину подняться, она толкнула его обратно, удерживая за горло обеими руками и смотря на него. Синджин с голодом смотрел в ответ. Скольжение члена в её лоне распаляло огонь.
Синджин хотел прижать её бёдра к себе и всё же не стал толкать. Вместо этого позволил ей исследовать тело — опасный шаг, учитывая желание почувствовать, как она кончает от его пульсирующего члена.
Айслин отодвинулась, встав на колени, чтобы лизнуть край члена, от чего Синджин задрожал. Она обхватила его яйца, медленно целуя и слушая реакцию его тела на её действия. Насыщенный аромат сожжённых цитрусовых, смешанный с древесными углями стал сильнее, будто Синджин испускал больше опьяняющего аромата, находясь ближе к освобождению. Айслин хотела знать, что он чувствовал, утоляя боль, которая никогда не казалась утолённой.
Что сдерживало её? Ей больше не нужно спасать себя; отец всё равно её убьёт. Но Синджин здесь, желал покончить с голодом, который рос в животе. Свадьбы не будет, в этом она уверена, и её планы сбежать не изменились. Она снова оседлала его бёдра и наклонилась, целуя путь к голодному рту. Затем опустилась на его стержень, желая ощутить его в себе. Всего раз, и она уйдёт. Она поцеловала его, и он ответил, обхватив бёдра и проводя горячими пальцами по бокам, вызвав шипение возбуждения в лёгких.