Кровь текла по её плечу, и Айслин зарычала, её хрупкое тело дрожало, пока она с лёгкостью принимала его толстый член. Как будто была создана именно для него.
Синджин не был уверен, сколько у него было оргазмов и сколько времени прошло, но ничего не прекращалось. Он перевернул Снежку, наполнив быстрым движением, чтобы она насытилась, затем накормил её, несколько раз ударяя по распухшей плоти, пока она не завизжала от удовольствия. Он улыбнулся, обнажив острые зубы, когда приблизил их к её рту, намереваясь взять всё, что она давала.
Что-то ударило его по голове, и он завыл, чувствуя вкус крови, которая капала с его лба и заливала белоснежную плоть. Он зарычал, прежде чем снова направиться прямо к её рту, когда что-то вцепилось в его руку, выдёргивая из сустава. Он развернулся, истекая кровью и слюной, когда столкнулся лицом к лицу с теми, кого тянуло к прелестному телу, на которое он претендовал.
— Отойди от неё, Синджин. Посмотри, что ты натворил! — потребовал Лахлан.
Синджин зашипел, внутренний волк напряг суставы, готовясь наброситься на них и разорвать на части. Что-то блеснуло в пещере, и он поднял руки, заметив чёрную плоть, которую лизал огонь, сочащийся из кончиков пальцев. Он увидел, как смотрят на его пару, и сделал выпад.
Кейлин и Лахлан в последнюю секунду развернулись, спасаясь от огня. Его огонь горячий, готовый расплавить сталь. Он встал во весь рост, готовясь выпустить ещё струю огня, но что-то вошло в пещеру. Что-то смертоносное, что даже сквозь туман, он чувствовал, что это нельзя убить.
— Она моя, я заявил на неё права, — предупредил он незваного гостя, когда в поле зрения появились огромные паутинные крылья из темнейшего обсидиана. Золотистые глаза смотрели на него, древние глаза с убийственным блеском. Его король здесь. Нет, не король, брат. Он посмотрел на остальных, и сердце, казалось, замедлило ход. Какого чёрта он наделал?
— На колени, — потребовал Райдер, но Синджин повернул голову, чтобы оценить повреждения тела Снежки. Она была вся в рубцах, в синяках, в его метках… и в крови.
Какого чёрта он натворил? Синджин встал на колени, и в глазах вспыхнул ужас, прежде чем посмотрел на брата.
— Что я сделал? — спросил он.
— То, что требовали цветы, — пробормотал Райдер, проводя рукой по лицу, будто мог стереть ужас.
На кровати, которую он соорудил из ядовитых цветов, она лежала неподвижно, белокурые волосы окрасились в малиновый цвет от крови. Её спина оказалась изуродована; там, где, как он думал, грыз и играл, он рвал. Зияющая рана брачной метки стояла в стороне, будто его волк пытался защитить её от монстра, который жаждал крови, но потерпел неудачу.
Райдер подошёл ближе, и Синджин затаил дыхание. Она не могла умереть. Он не хотел быть монстром, как его отец. Смешанный всхлип и рычание ужаса вырвались из его горла, когда Райдер перевернул Снежку, обнажая мечтательную улыбку на идеальных губах.
— Пожалуйста, закончи, — простонала она. — Они такие голодные.
Райдер вырвал её из цветов, которые высосали лужу крови, осторожно избегая повреждённых мест, где Синджин укусил до кости. Слёзы гнева и отрицания обожгли глаза, и он встал.
— Я монстр, — произнёс он, сидя на корточках и глядя на изнасилованную женщину. — Я такой же, как он.
— Ты был вынужден убедиться, что она не сбежала из Царства Фейри, и не мог игнорировать яд, даже я не могу его выдержать. Но ты отметил её, чтобы защитить. Твой волк пытался спасти её. Радуйся, что он присутствовал во время секса, иначе она была бы уже мертва.
— Как ты узнал, куда идти? — спросил он, отводя взгляд от лужи крови на земле. В постели из чертополоха, цветов и веток создано любовное гнёздышко, где он мог разорвать её на части.
— Лахлан думал, что ты трахаешься, но запах крови и секса не предвещал ничего хорошего; когда они не могли связаться с тобой, поняли, что дело плохо. Они какое-то время пытались оттащить тебя от неё, и ты чуть не разорвал их на части и не сжёг