— Чтобы помучить меня, — простонал он, проводя рукой по лицу, прикрывая рот и вдыхая мучительный аромат жаждущей плоти, который доносился даже через закрытую дверь. — Я не могу контролировать себя с ней, будто схожу с ума. Я жажду её, Зарук.
— Потому что ты соединил с ней своего зверя, — сказал он с громким фырканьем, опустив руки и уставившись на него. — Твой волк встречается с волчицей только раз в жизни, и он выбрал её по какой-то причине, но выбрал. Это нелегко поправить. Никакой выключатель не исправит это дерьмо. Ты не можешь выкинуть её из своей системы, потому что теперь она твоя грёбаная система.
— И если дитя Дрездена и Татьяны никогда не вернётся, она выйдет замуж за Тёмного Принца и станет его женой. И я буду стоять там и смотреть, как это происходит, так что скажи, какого чёрта я должен с этим делать, когда единственное, чего хочу, это схватить её и убежать как можно дальше?
— И это полный звиздец, да?
— Адам не хочет её, Кейлин не хочет её, и она связана с обоими так, как не понимает. Лишь я хочу её, но не могу получить.
— Кейлину легко всё исправить, и ты это знаешь. В клятве говорится, что она должна выйти за него замуж, родить ребёнка, а затем, по истечении года, всё закончится. Если не сможем найти другую Светлую Наследницу, это может стать проблемой. Но мы привлекли к этому дерьму всех, ты же знаешь. Мы отправили людей на поиски дочери, но ей каким-то образом удаётся оставаться вне поля зрения.
Из комнаты донёсся стон, и оба мужчины замерли и повернулись, чтобы посмотреть на дверь. Зарук задрожал, когда к нему потянулась сила, доносящаяся по воздуху в коридоре, а его монстр внутри зарычал от голода.
— Она моя, — отрезал Синджин, делая шаг вперёд.
— Я знаю, но мой зверь действительно хочет лизнуть эту сладкую плоть, попробовав её губы. Если тебе нужна помощь, я буду тренировать мужчин.
— Мне не нужна твоя помощь, чтобы трахать её, — прорычал он.
— Жаль, она восхитительно пахнет.
Глава 30
Вода в ванне становилась холодной, и всё же Айслин отказывалась покидать мыльный рай ванны. Её руки прошлись по животу, скользнули между ног, когда она представила, что вместо этого там находится его рука. Грудь болела; жгучий голод, охвативший её, был бесконечным, будто Айслин всё ещё заперта в той комнате с бессердечным придурком.
Дверь открылась, а затем захлопнулась, и Айслин встала, обернувшись, чтобы посмотреть, кто вошёл. Их взгляды встретились, и она открыла рот, чтобы что-то сказать, но затем закрыла его. Она снова села, отвернувшись от Синджина, когда температура в комнате упала.
— Убирайся, — приказала она
Его единственным ответом было рычание. Синджин подошёл и сел в единственное кресло, сделанное на заказ в комнате. Его взгляд упал на пену, которая едва прикрывала её. Жар, разлившийся в зелёных глазах, не утолил голода, который выбрал этот момент, чтобы издать громкий рычащий звук. Она подтянула ноги к груди и посмотрела на Синджина поверх колен.
— Я сказала, убирайся, — попыталась она снова.
— Я слышал тебя, просто решил проигнорировать. — Он пожал плечами, наклонился, положил локти на колени и пристально посмотрел на неё. — Тебя нужно покормить, Айслин.
— Я в курсе, но ты можешь послать с этим кого угодно, кроме себя
— Я так не думаю, — хрипло прорычал он.
— Что-то не припомню, чтобы выбирать тебе, — кипятилась она, вставая и поворачиваясь, позволяя ему увидеть зад, когда направлялась к полотенцу, которое положила рядом с собой. — Пришли кого-нибудь другого, — повторила она, а затем сделала паузу, когда его дыхание коснулось её шеи.
— Я сказал «нет», и это имел в виду, — предупредил он, целуя её в плечо, посылая волну тепла по телу. Дрожь пробежала по спине Айслин, а тело разгорячилось, воспламеняясь, будто его губы были пламенем, а она воск, который плавился. Она отступила, очаровательно надев мягкую серебристую ночную рубашку, которая обнажала тяжёлые соски.
— Ты забыл, что не хочешь меня? Ты отверг меня.
— Я осознаю, что сделал, — возразил он с улыбкой на порочных губах. Затем облизал губы, и сияние запульсировало в его гипнотических глубинах.
— Тогда почему ты здесь? Почему бы не послать кого-нибудь другого позаботиться о моих нуждах? Где Кейлин? Разве не он должен быть здесь со мной?
— Я здесь, — сказал он, и его глаза переместились на отметину у неё на плече, на его грёбаную отметину.