***
— Стефания! — отрочица Маруся подбежала к Драконихе, которая не спеша шла к проруби за водой.
— Чего тебе, доченька? — улыбнулась красавица, продолжая свой путь.
— Приворожи жениха!
— Ты же православная, нельзя вам ворожить, — Стефания звонко рассмеялась.
— Карачун сегодня, можно Зимнего Старца попросить! — Маруся поправила красный платок, сползающий на глаза и весело добавила: — И не говори, что нельзя. Знаю, можно! Только сама боюсь я.
Дракониха замерла на мгновение, улыбка сползла с ее лица:
— Это кто ж тебе сказал, что можно жениха у Зимнего Старца просить?
— Он желания исполняет! Я от Натальи слыхала, что он не живой, не мертвый, все может, все знает!
Девушка едва заметно нахмурилась.
— Зимний Старец — Дух леса, брат самой смерти. Ходит по селам в самую длинную ночь, заглядывает в окна, его длинная борода касается земли, сливается со снегом, а руки достигают самих колен. Дышит холодом. И если зайдет к кому, то или к великому счастью, или к великому горю.
— Так помоги! — не унималась Маруся.
— Не буду помогать тебе. Беду накликать можно, — ответила Дракониха и продолжила идти, но уже более задумчивая и серьезная. Разочарованная отрочица поплелась обратно, так и не получив желаемого.
— Красавица! Идешь как пишешь! — Рома, который, находясь неподалеку, подслушал весь разговор, не удержался и догнал Стефанию. Она как раз намеревалась спуститься к проруби.
— Спасибо за хворост, Рома, — мягко улыбнулась девушка. Она всегда так улыбалась, дружелюбно и ласково, жаль только, всем односельчанам одинаково.
— Позволь помочь тебе, я донесу воду.
— Не боишься, что девки зубоскалить будут? — красавица чуть наклонила голову и прищурилась.
— Девки все дуры, что мне они? — с этими словами Рома взял ведра и сам спустился к проруби, где зачерпнул воды. Он и сам знал, что в селе над ним посмеиваются, над любовью его не взаимной. И если Дракониха куда более видным парням отказала, то куда уж ему тягаться? Он и не надеялся, но ему нравилось помогать Стефании, нравилось приносить к порогу хворост. Одного ее взгляда и улыбки хватало, чтобы целый день чувствовать радость в сердце.
— Что ж, нравится выполнять бабью работу, пусть будет по-твоему, — девушка повернулась и медленно пошла обратно по узкой вытоптанной тропинке, а Рома — следом, с коромыслом на плече. Он знал, что его помощь не объяснить благодарностью. Ни разу он не обращался к Драконихе. Рома был одинок: мать и сестры угорели, когда он с отцом поехал на ярмарку. А потом от горя и отец умер, и остался парень один, сам по себе, взвалив на себя и хозяйство, и скотину. А потом появилась Стефания, через полгода. И Рома пропал.
— Боишься Зимнего Старца? — усмехнулся парень, догоняя красавицу.
— Не боятся его дураки. А умные про него и вопросов не задают, чтобы беды не накликать, — без тени улыбки произнесла Дракониха, продолжая идти по дорожке. Она, казалось, плыла, едва касаясь земли.
— Чем он страшен? — Рома не унимался. Он никогда не видел ничего, что могло бы быть чудесным. А хотелось.
— Задует печь, заморозит своим дыханием, а душу в лес заберет.
— Не заберет! Крест на мне!
— Не поможет тебе крест, если ты в Зимнего Старца веришь больше, чем в Иисуса! — Стефания смеялась в лицо Роме, на что тот недовольно пробурчал:
— Грамотная какая! И зачем бабам ум только!
— Грамотная, — Дракониха повернулась и вскинула черную бровь, — а ты — нет.
— Так кто ж меня научит? Это ты книжки читаешь, а я что? Работаю с утра до ночи, а учиться — в соседнее село, за двадцать верст. Да и то прогонят. Нет у меня денег, чтобы грамоте обучиться.
До самой избы они шли молча. Наконец, когда девушка подошла к двери, то неожиданно остановилась и, кусая розовые губы, вдруг произнесла:
— Обучу я тебя грамоте, пока зима на дворе. Только смотри, Рома, твое дело сидеть и слушать, а не глупости всякие думать!
Рома ушам своим не поверил. На его лице расползлась улыбка, но тут же погасла:
— Нельзя, Стефания, мне к тебе ходить. Будут люди на тебя коситься, что ты молодая, а к тебе парень ходит. Недоброе подумают!
— А ты честный. Что ж, тогда возьми с собой отрока, лет десяти. Будете вместе грамоту постигать.
— Добрая ты, Стефания. Скажи, откуда пришла? — Рома поставил ведра с водой на порог.
— Откуда пришла, там уже меня не найти. Ну, ступай, жду тебя завтра, как солнце над лесом встанет, — Дракониха взяла ведра и перенесла их к печке, после чего, на мгновение задумавшись, добавила: — И ночью из избы не выходи, Зимний Старец по селу бродить будет. Не кликай его, да в окно не выглядывай.