Лора почувствовала, что внутри у нее все сжалось. Глаза наполнились влагой: еще чуть-чуть, и ей уже не сдержать слез. Лора подошла к самому трагическому эпизоду своих воспоминаний…
Когда сестре исполнилось семнадцать, Флетч связался с этой ужасной Милли Ховард. Сказать, что весь Биг Пайн был шокирован его поведением, означало бы значительно сгладить ситуацию. Ни у кого не оставалось иллюзий насчет распущенности этой девицы. Все знали, что Милли готова поднять юбку для каждого мужчины, проявившего в этом заинтересованность. К думать, что Флетч единственный из всего поселка ничего не подозревает, было бы по меньшей мере глупо. Да даже если бы так и было, отец давно бы раскрыл ему глаза.
«Все! Хватит! Сколько можно мучить себя одними и теми же вопросами! Пора положить этому конец!» — Лора однажды решила откровенно поговорить с Флетчем, чтобы понять его отношение к ней. Тот вечер подходил для этого почти идеально. Отец ушел к Бабочке, они с братом остались в доме одни, а значит, никто не смог бы помешать их разговору.
Флетч был на конюшне. Он отправился туда сразу после ухода отца. «Чтобы не попадаться мне на глаза. Ну что ж, я нарушу его планы», — и Лора решительным шагом направилась к бревенчатому сараю, в котором Томасы держали скот.
На улице было прохладно. Лора набросила на плечи шаль. Однако с каждым шагом озноб становился все сильнее, и девушка поняла, что дрожит не от холода, а от волнения: слишком нелегким ей казался предстоящий разговор.
Подойдя к конюшне, Лора остановилась, не решаясь войти. Однако это замешательство длилось всего несколько мгновений. Ей удалось немного унять свое волнение и, несколько раз глубоко вздохнув, она, наконец, открыла тяжелую дверь. Помещение освещал только висевший на стене фонарь, поэтому почти весь сарай тонул в полумраке. На небольшом пятачке света выделялись только Флетч и жеребец, которого он чистил. Впрочем, нет, не чистил, а скорее лишь механически проводил щеткой по крупу животного, мысленно находясь в это время совсем в ином месте.
«Почему он так нахмурился? Что его тревожит? Ну уж сейчас-то я точно все выясню!» — Лора переступила порог, с силой захлопнув за собой дверь.
Флетч вздрогнул, обернувшись на звук. А Лора улыбнулась и подошла к нему.
— Что ты здесь делаешь так поздно? — голос брата звучал недвусмысленно грубо. Флетч даже не старался скрыть своего раздражения. — Встречаешься с одним из тех болванов, которые вечно болтаются под ногами?
Лора, вцепившись руками в шаль, ответила не менее резко:
— С чего ты взял? Я никогда не встречаюсь тайком с мужчинами! Тем более в сарае!
Несколько мгновений они молча смотрели друг другу в глаза. Потом Флетч, усмехнувшись, продолжил:
— Ты хочешь сказать, что не пользуешься тем, что отец каждую неделю уходит в индейскую деревню? Что никогда не прибегаешь сюда, чтобы побаловаться с одним из своих ухажеров? Особенно с тем красавчиком блондином?
— Не нужно обо всех судить по себе, Флетчер Томас! Если ты окончательно утратил стыд в отношениях с женщинами, это еще не означает, что я должна пойти по твоим стопам. Я не вешаюсь на шею каждому, с кем знакома! В отличие от некоторых.
— Кто это «некоторые»? Кого ты имеешь в виду? — Флетч, поглаживая рукой спину жеребца, внимательно смотрел на названную сестру. — И что ты, собственно, знаешь о моих отношениях с женщинами?
Лора едва не привела в пример Милли Ховард, но все же удержалась. Она была уверена, что Флетч заступится за свою подружку и резко перебьет ее, не дав договорить. Поэтому Лора ответила, не переходя на личности:
— Все считают тебя неутомимым и страстным охотником за женскими прелестями. Говорят, ты не пропустишь ни одной юбки.
Слова сестры Флетчу явно не понравились. Это было видно по выражению его лица. Лора тут же пожалела о сказанном, и ей захотелось забрать свои слова обратно. В конце концов, когда дело доходило до отношений с женщинами, ее брат был нисколько не хуже других холостяков поселка.
Впрочем, Флетч решил оставить без внимания колкости сестры, поспешив перевести разговор на другую тему.
— Что же в таком случае заставило тебя прийти сюда?
Лора оперлась о маленькую дверь лошадиного стойла.
— Я хочу поговорить с тобой.
— Ну что ж, давай поговорим, — в словах Флетча сквозило нетерпение. Он вновь схватил щетку и стал делать вид, что увлечен работой.
— Это очень важно, и я прошу немного больше внимания с твоей стороны.
Раздраженный Флетчер сердито отбросил щетку в сторону и вышел из конюшни. Через несколько секунд он вернулся, запер на щеколду большую входную дверь и, сложив руки на груди, облокотился на нее.