Немец стоял на дороге и вытирал очки носовым платком. Очень аккуратный немец: и службу знает, и чистоту любит.
Воз выбрался на дорогу. И снова колеса запрыгали по камням.
Уже в лесу, в чащобе, парень в кепке соскользнул с воза и долго прислушивался, что происходит под соломой: попали немецкие пули в раненого или прошли мимо?
— Эй, парень! Ты жив? А? Ну, отзовись! Отзовись!
Возница забыл о всякой предосторожности. Он кричал на весь лес. Он требовал, чтобы тот, кого он вез под ворохом соломы, был жив. Он кричал и прислушивался. Он обходил воз со всех сторон и прислушивался. Пока до его слуха не донесся слабый стон.
— Жив! — обрадовался парень в кепке. — Жив! Держись… Но, но, пошла! — прикрикнул он на лошадь и побежал рядом с возом.
Дорога в лесу была мягкой, без камней, и телега не громыхала, а как бы плыла по ней бесшумно. И все вокруг было заполнено разноголосым щебетом птиц.
Наконец воз остановился. На небольшом пятачке, среди лопастых елок. Из-за деревьев вышли люди и молча принялись сбрасывать на землю солому. Воз таял. Становился все ниже. А возница и распряженная лошадь стояли рядом и ждали. Наконец последние охапки соломы были сброшены — на дне телеги лежал Зимородок. В его лице не было ни кровинки. И только полоска засохшей крови, как шрам, тянулась от уголка рта до подбородка.
Парень в кепке склонился над Зимородком. И лошадь тоже потянулась к нему и коснулась его щеки мягкой губой.
И тут появился доктор Стройло. Он был таким же, как и в наши дни: те же глаза навыкате, те же сизые волосы. Только спина его не так заметно сутулилась. Доктор осмотрел раненого и спросил:
— Когда?
— Вчера на исходе дня.
— В бою?
— Его немцы расстреляли, — ответил парень в кепке, и вдруг в его голосе появилась твердость: — Доктор, он должен жить!
— Это что ж, приказ начальства? — насмешливо спросил доктор Стройло.
— Это по справедливости.
— Ба! Если бы смерть действовала по справедливости, сколько бы хороших людей ходило по земле.
— Может быть, нужна кровь? — спросил возница.
— Кровь понадобится, — сказал доктор и пошел прочь.
Люди осторожно подхватили Зимородка и бережно понесли его по тропинке, ведущей в чащу, а парень и лошадь пошли за ними.
— Значит, он жив! — сказал Марат.
— Кто тебе сказал, что он жив? — отозвался доктор Стройло. — Разве я тебе говорил, что он жив? Три тяжелых ранения. И еще нога вывихнута. Я его оперировал, а потом отправил на Большую землю в очень тяжелом состоянии… Я не говорил, что он жив, я говорил только то, что знаю.
Доктор поднялся и подошел к большому аквариуму, стоящему на окне, и стал медленно подсыпать корм. И рыбки со всех углов приплыли к плавающему кругу, в который падали крупицы корма.
Ребята все сидели на диване. И молчали. Зимородок приблизился к ним и снова исчез. Он был неуловим. Он уходил из-под пуль. Он поднимался из земли. Он не давался смерти. Но он не был бессмертным.
А доктор Стройло кормил рыбок. И вдруг он сказал:
— Все, что люди сделали на войне, может быльем порасти. Все зависит от вас. Забвение — это ржавчина памяти. Она разъедает самое дорогое. Нужны новые силы, чтобы бороться с забвением. И еще я хотел вам сказать, товарищи следопыты: ищите в себе человека; если найдете в себе хорошего, справедливого человека — жить будете интересно, с пользой.
— Доктор Стройло, — вдруг спросила Зоя Загородько, опустив глаза. — Доктор Стройло, кто вас обидел?
— Меня? Обидел? Ба! — Доктор выкатил глаза на смуглую девочку. — Меня никто не обидел. Жизнью я не обижен. Друзья от меня не отвернулись. Людям я еще нужен. А если встречаются на дороге камни или колдобины, так на то она и дорога. Знаете что, давайте-ка я вас угощу яичницей. Я здорово умею ее жарить.
— Спасибо, — отозвались все трое. — Мы не хотим.
— Не рассуждать! — весело прикрикнул доктор, и сразу у него в руках появилась огромная сковородка, и в глазах зажглись теплые точки. Не каждого молодого можно представить себе стариком, еще труднее увидеть в старике молодого. Но когда доктор Стройло взялся за дело, нежданные гости увидели его таким, каким он был двадцать лет назад и тридцать лет назад. Каким остался навсегда…
14
Каникулы подходили к концу. В зеленом разливе листвы уже появились первые вестники осени — желтые листья. Дни стали короче. Звезды — крупнее. Вода в реке потемнела.
А трое следопытов все искали Зимородка. Они появлялись в домах у людей, давно сменивших оружие на молотки, кисти, бухгалтерские счеты или на постукивающую палочку пенсионера. Они заставляли бывших воинов вернуться в прошлое и в этом прошлом, на заросших бурьяном тропах, искать следы Зимородка.