С трудом сосредотачиваясь на этом разговоре, я пыталась расслышать низкий голос, говорившего на моем родном языке с легким американским акцентом.
- Я звоню вам по его поручению. Так получилось, что он, только что, был арестован и просит вас не приезжать домой…
- Что?!
- На объяснения нет времени. Просто оставайтесь пока… там, где вы находитесь!
- Но я не могу! Я уже вылетаю!
- Fuck!.. Простите! – он быстро спохватился. – Хорошо. Только как прибудете, позвоните мне. Но только мне и сразу, хорошо?
- Да-да, я поняла.
Глава 42
Никита Северов
Абсолютно сбитая с толку, я провела самые мучительные в моей жизни три часа и сорок пять минут перелета. Единственное, на чем я могла сосредоточиться, так это обдумывание моего плана действия.
Буквально, вылетев из самолета, я сразу набрала отца. Номер не доступен, сказал мне через динамик равнодушный голос оператора. Я загрузила через мобильный интернет все последние новости политики. Я не доверяла новоиспеченному другу моего отца, поэтому не стала сразу звонить.
Съедаемая угрызениями совести за собственный эгоизм, я читала ужасно тревожные новостные заголовки, сидя в зале аэропорта моего родного города. Переворот, новая власть, военное положение, террористы, оккупация… Словно еще один страшный сон.
И мой папа, как представитель власти, был арестован за свою деятельность, какими-то патриотами новоиспеченной страны. Как это могло произойти в мирной и спокойной стране буквально за несколько недель?! И отец, как он мог скрывать от меня подобное? А Тесса? Неужели была не в курсе?!
Но как же я могла это упустить из виду?! Ответы на поверхности – моя изоляция от новостей из внешнего мира, мамина фамилия вместо отцовской и проблемы в личной жизни.
Теперь я понимаю, что лучшим решением было бы купить обратный билет. Но тогда, я словно пытаясь исправить свои ошибки, поступила очень рискованно и безрассудно.
Поймав такси, я назвала свой адрес. Нужно было забросить вещи, и отправиться на встречу к отцу. Судя по данным из интернета, он находился в здании милиции, которую распустили.
Таксист как-то странно поглядывал на меня, пока вез к моему родному дому. Но я вскоре перестала это замечать, полностью погрузившись в пейзажи города, которого я теперь не узнавала.
Осень в моей стране, была не такой уютной как в Испании. Серое небо, холодный ветер, моросящий дождь и температура еле-еле переползала деление термометра «+10». Но не это меня смущало.
Город стал иным. Я словно попала в другое измерение. Людей обычных очень мало, зато в камуфляжной одежде непривычно много, автомобили без номерных знаков, сорванные флаги, столько лет висевшие на почетном месте, теперь валялись в грязи. А еще, оружие. Я наблюдала, как устрашающее стало привычным. Автоматы держали в руках, а кобура на поясе для многих было нормой…
Чувство паники и страха, сжимало мои внутренности холодными клещами. Я стала набирать номера всех своих знакомых из родного города. Но все безрезультатно – либо автоответчик, либо гудки, либо номер недоступен. Мне нечего не оставалось, как позвонить подозрительному другу отца. Прослушав череду долгих гудков, мой вызов остался безответным.
Во всей этой ситуации был только один плюс: я могла сосредоточиться над чем-то, кроме Виктора Эскаланта.
Мы остановились возле какого-то поста, из самодельных сооружений. Мешки с песком были выложены в баррикады, на огромных бетонных плитах были надписи: «Стоп» и «Гаси свет». Мужчины с оружием наготове проверяли документы у желающих проехать. Мы были не исключением. Когда мне мой паспорт вернули, мы тронулись дальше в путь.
Мой взгляд задержался на самодельном кресте, в центре которого гвоздем был приколочен лик Божьей Матери.
- Ужас, какой!.. - пробормотала я.
Водитель вопросительно на меня посмотрел, и я поняла, что машинально говорила по-испански.
- Простите…
Я не стала расспрашивать его, слишком уж странно он смотрел на меня.
Мы приехали. На улице уже смеркалось. Я вышла из авто и остановившись, кинула взгляд на мой родной дом. Предчувствие чего-то плохого, мне не давало покоя. Мрачный и на вид одинокий, двухэтажный особняк за высокими воротами. Он был такой чужой и холодный, словно всем своим видом отговаривал меня входить внутрь.
Но я двинулась вперед, волоча за собой сумку и чемодан на колесиках. Калитка была полу распахнута, вольер нашего пса был пуст.
Папа, мой папочка, как же ты там?! Твоя безалаберная дочь вернулась домой… Господи, неужели мне придется ночевать дома одной?! Эти мысли не давали мне покоя…
С ужасом, я обнаружила, что входная дверь была не заперта. А войдя в дом, я увидела жуткий беспорядок – разбитые вазы, перевернутая мебель и покалеченные стены отверстиями, странного происхождения. Неужели от пули?!
Я замерла в центре комнаты, пытаясь прийти в себя.
Звуки из отцовского кабинета, заставили меня вздрогнуть. Я, порывшись в сумке, нашла свой шокер и, бросив багаж, бесшумно двинулась в сторону закрытой двери. Моя робкая надежда, что я там увижу отца, провалилась в тут же секунду, когда приоткрыла дверь.
В окружении разбросанных вещей, словно после обыска, за папиным столом, сидел худой долговязый парень с копной русых волос. Он был мне абсолютно незнаком.
Я не знала, что мне еще оставалось делать, кроме как толкнуть дверь и войти в кабинет отца.
Молодой мужчина поднял ко мне лицо со щетиной на скулах. Его серые глаза удивленно скользнули по мне, и он поднялся на ноги.
- Кто вы такой и что делаете в кабинете моего отца? – гневно спросила я, входя вглубь комнаты.
Незнакомец улыбнулся и, взяв, рамку с моим фото со стола и ткнул в нее пальцем:
- Так это вы?
- Да.
Он задумчиво рассматривал мое детское изображение:
- Вы немного изменились…
- У меня на это ушло десять лет! – враждебно уставилась я на него. – Вы не ответили на мой вопрос.
Парень был худым и высоким, в камуфляжной одежде. На его поясе весела кобура, а рядом со столом накренившись «отдыхал» автомат.
- Я - Никита Северов. И это, теперь мой кабинет. Впрочем, как и дом.
Я похолодела. Это имя проскальзывало в новостных строках. Чувство, что я совершила огромную и рискованную для жизни ошибку, усилилось в стократ.
Глаза этого человека смотрели на меня как на будущую забаву, и это устрашало еще больше. А ведь я даже не могу обратиться в милицию. Я абсолютно беспомощна.
- Что с моим отцом? Я могу его увидеть? – я старалась говорить спокойно.
Никита Северов обошел стол и сел на его краешек, сложив руки на груди.
- Ваш отец, платит за свою принципиальность. Нам нужны кое-какие сведения от него. И, теперь, кажется, мы сможем их у него добыть. Не без вашей помощи, разумеется.
- Его… его пытают? – выдохнула я.
Он поджал губы.
- Таковы законы революции.
«Революции»… Эхом звучало у меня в голове. Если бы не страх, который сковывал мои эмоции и предавал силы, я бы не выдержала всей этой жути, нахлынувшей на меня за короткий период времени.
- Я хочу видеть своего отца! – твердо молвила я.
Северов странно усмехнулся и глянул на меня, пугающим взглядом суженных глаз.
- У тебя красивый акцент, – сказал солдат, отстранившись от стола. – Откуда он?
- Я долгое время жила в Барселоне, – настороженно ответила я.
- Как удачно, ты решила вернуться домой, – довольно улыбался он. – Для меня.
Сжав в кармане куртки шокер, я отчаянно искала пути побега, отгоняя от себя ужасные предчувствия своих перспектив.
- Дайте мне поговорить с отцом. Я постараюсь убедить его все рассказать.
Я с трудом верила в свои силы, но все же мне нужно было начать хоть с чего-то.
- У тебя будет такая возможность, но немного позже.
Этот человек излучал опасность. Что-то подлое было в нем, когда он прохаживался по кабинету моего отца, словно хозяин.
- Этот дом перешел под нашу власть. Теперь здесь будет один из наших штабов. Скоро сюда прибудут мои друзья.