— Нет, сэр, конечно же, нет. Если хотите, сэр, я могу рассказать ему о его правах, но это всего лишь обычное предварительное расследование, и в данном случае от меня этого не требуется. Хотя, если хотите, я готов…
— Нет, нет, все в порядке, — сказал я.
— Что ж, тогда вы не возражаете, сэр, если я задам ему ряд вопросов?
— Да, пожалуйста, — согласился я.
— Доктор Парчейз, я предполагаю, что не вы убили собственную жену и детей. Я прав, предполагая это?
Его речь слегка напоминала речь южанина, хотя акцент улавливался с большим трудом. Нужно было внимательно прислушаться, чтобы вдруг уловить характерный протяжный гласный звук или проглоченную на конце слова согласную. Его манера общения была приятной и дружеской, несмотря на то, что он задавал вопросы по поводу ужасающего по жестокости убийства.
— Я их не убивал, — проговорил Джейми.
— Отлично. Тогда далее я предполагаю, что вы хотите помочь нам найти того, кто их убил. Доктор Парчейз, я прав, предполагая это?
— Да.
— Вам не приходит в голову, кто мог бы совершить такое?
— Нет, — односложно ответил Джейми.
— Не было ли недавно каких-нибудь угрожающих писем или телефонных звонков?
— Нет, не было.
— Вы врач, не так ли, сэр?
— Да.
— Практикуете здесь, в Калузе?
— Да. Я работаю в Бельведерском медицинском центре.
— Не мог кто-нибудь из ваших пациентов иметь причину затаить злобу на вас или на…
— Ни о ком такого сказать не могу.
— А как насчет медсестер? Вы не ссорились с ними в последнее время?
— Нет.
— Вы хорошо им платите?
— Да.
— Кто-нибудь из них заводил в последнее время разговор о повышении зарплаты?
— Я им обеим повысил зарплату только в прошлом месяце.
— А что насчет ваших коллег?
— Я практикую в одиночку, у меня нет коллег.
— А есть у вас соперники по профессии, которые могли бы желать вреда вам или вашей семье?
— Не думаю.
— Может быть, в последнее время у вас возникали споры с семьями пациентов, которых вы лечили? Или что-нибудь вроде этого?
— Нет.
— Вы преследовали кого-нибудь за неуплату по счетам?
— Нет.
— Доктор Парчейз, а теперь я хочу задать вам сугубо личный вопрос, и мне необходимо знать ответ, потому что это важно. Вы или ваша жена развлекались на стороне?
— У нас был очень счастливый брак.
— Давно вы женаты, доктор Парчейз?
— Восемь лет.
— Это ваша первая женитьба?
— Нет.
— Ваша первая жена жива?
— Да.
— Она живет здесь, в Калузе?
— Да.
— От первого брака есть дети?
— Двое.
— Где они живут?
— Дочь последние три года живет в Нью-Йорке. Сын — здесь, в Калузе.
— Сколько им лет?
— Дочери двадцать два. Сыну двадцать.
— В последнее время не было между вами ссор?
— Нет.
— Вы хорошо ладите с ними, не так ли?
— Лажу с ними… — Джейми пожал плечами. — Достаточно хорошо, — добавил он. — Они были не в восторге от идеи развода с их матерью, но это было восемь лет назад, и, я уверен, все уже в прошлом.
— А когда в последний раз вы виделись с вашей дочерью?
— На Рождество.
— Здесь, в Калузе?
— Нет, в Нью-Йорке. Я съездил туда, чтобы повидаться, и мы обменялись подарками. Все было очень славно.
— А с вашим сыном?
— Он обедал у нас в прошлый вторник вечером.
— Он ладил с вашей второй женой?
— Да, отлично.
— Как его зовут, сэр?
— Майкл.
— А где он живет?
— На катере. Он стоит у причала в Бухте Пирата.
— На Стоун-Крэб?
— Да.
— Он живет один?
— Нет, вместе с подружкой.
— Как ее зовут?
— Не знаю. Не приходилось с ней встречаться.
— А дочь как зовут?
— Карин.
— А вашу бывшую жену?
— Бетти.
— Позже мне понадобятся их адреса.
— Хорошо.
— Доктор Парчейз, как я понимаю, вас не было дома большую часть ночи. Верно?
— Да. Я играл в покер.
— Когда вы ушли из дому, сэр?
— Без двадцати восемь.
— Где проходила игра?
— На Уиспер-Кей.
— В чьем доме?
— У Арта Крамера. Хенчи-Пасс-роуд.
— Когда пришли гуда?
— Без чего-то восемь. На дорогах было мало машин.
— Вы ехали через мост Санта-Мария, не так ли?
— Да.
— Сколько было игроков?
— Семь.
— Мне понадобятся их имена. Я был бы признателен, если бы вы потом записали их для меня, доктор Парчейз. Имена и адреса.
— Все имена не назову: было несколько новых игроков.
— Тогда всех, кого знаете.
— Ладно.
— Доктор Парчейз, когда вы кончили игру?
— Без чего-то одиннадцать.
— Почему?
— Много проигрывал, игра не шла.
— И направились прямо домой, не так ли?
— Нет.
— Тогда куда же?
— Остановился пропустить стаканчик в баре «Наизнанку».
— Как долго вы там пробыли?
— Я ушел около половины первого. Может быть, немного раньше.
— Сколько стаканчиков вы там пропустили?
— Два.
— Когда вы туда прибыли?
— Около одиннадцати.
— А ушли в двенадцать тридцать?
— Чуть раньше.
— Встретили кого-нибудь из знакомых?
— Нет.
— Никого, кто бы мог вас опознать, а?
— Нет. Если только… Не знаю. Я сидел у стойки бара, возможно, бармен меня и запомнил. Я на самом деле не могу сказать с уверенностью.
— Но вы лично с барменом не знакомы, так?
— Нет, не знаком.
— В котором часу вы вернулись домой, доктор Парчейз?
— Думаю, примерно без двадцати час.
— Когда подъехали, не заметили ничего необычного?
— Нет, ничего.
— Кого-нибудь видели на улице?
— Никого.
— Свет горел?
— Да.
— Это было в порядке вещей?
— Морин всегда оставляет свет включенным, когда меня нет дома.
— Как вы вошли в дом, доктор Парчейз? Через входную дверь?
— Нет. Я поставил машину в гараж и прошел к боковой двери. К двери на кухню.
— Дверь была заперта?
— Да.
— У вас свой ключ от нее?
— Да.
— Вы играете в покер каждое воскресенье?
— Каждое второе воскресенье.
— Это установившийся порядок, да?
— Да, более или менее. Иногда бывает, что игру приходится отменять, потому что не собирается достаточно игроков.
— Каждый раз играют одни и те же?
— Да, состав постоянный. Но если кто-нибудь из нас не может, есть список запасных игроков…
— Если вы не против, я бы хотел узнать имена и телефоны игроков прямо сейчас, — сказал Юренберг.
В тот момент, когда звонил Юренберг, молодой врач с санитаром выносили тело Морин, покрытое клеенкой. Через край носилок свешивалась кисть левой руки. На ладони и пальцах были глубокие порезы, безымянный палец рассечен почти до кости. Следом двое патрульных несли другие носилки. Дочерям Джейми было соответственно шесть и четыре года от роду. В последний раз я видел их живыми недели две назад, когда Джейми пригласил нас всем семейством искупаться у него в бассейне. Малышка Эмили, которой было шесть лет, купаясь, поведала мне о том, что у ее приятеля на зубах скобки. Она поинтересовалась моим мнением по поводу скобок. Ничего страшного, ответил я, со временем снимут. Она, казалось, не поверила…
Прежде чем поднять трубку телефона, Юренберг обернул ладонь носовым платком, и только потом тупым концом карандаша набрал номер. Мне показалось это излишним, но, наверное, он знал, что делает. Он произнес в трубку:
— Мистер Крамер? С вами говорит детектив Юренберг из полицейского управления Калузы. Извините, что беспокою вас в такое время…
Двое патрульных тащили третьи носилки. Молодой врач и санитар «скорой помощи» направлялись обратно в спальню. Увидев носилки, они резко остановились. Врач выглядел раздраженным. Он покачал головой и снова вышел на улицу. Санитар спросил: