Первая кровь
Первое задание было простым. Меня вовсе оставили стоять поодаль, стеречь лошадей вместе с Гленом. Я нервно переминалась с ноги на ноги, кусала губы, а парень даже не пытался заговорить. Всматривался в темноту леса. Там, в нескольких десятках метров от нас, возвышалось скромное, небольшое поместье какой-то семьи. Его даже было немного видно – свет факелов отделял его территорию от леса, но разглядеть что-то конкретное не получалось. Собственно, за ней то наемники и прибыли в Йорк, урвав контракт за весьма неплохие деньги. Ожидание томило около часа, после в просвете показались четыре фигуры. Одна явно взвалила на плечо мешок, а второй тащил что-то по земле. Когда они подошли ближе, до меня дошло, что тащил он женщину. Бедняга кричала, ухватившись за руку наемника, сжимающего ее волосы, была почти в неглиже – не считая ночной сорочки. Я поежилась, выдохнув облачко пара и принялась греть подмерзающие ладони дыханием.
- Она твоя, - Томас швырнул женщину мне под ноги, заставив невольно отшатнутся.
- В смысле? – я даже не подняла взгляда на него, разглядывая жертву. Мою? Женщина была достаточно красива – круглое лицо и некогда добрые глаза, сейчас же сверкающие ужасом. Но даже это ее не портило.
- Она твоя, - повторил парень, - Ты говорила, что способна убить человека. Вперед.
Она всхлипывала, обхватив руками плечи, смотрела то на меня, то на других мужчин, но после последней фразы ее взгляд закрепился на мне. Было темно, даже факел Невила не мог полностью разогнать темноту безлунной ночи, но я все равно увидела, как губы женщины дрогнули в неуверенной улыбке.
- Ты же не сделаешь этого, да? Ведь так, девочка?
Я скривилась.
- Она уже лишилась мужа, двоих детей и всех слуг, кто нас видел, - лениво, со скучающим тоном произнес Томас, - Последняя и доля твоя.
Забавно то, что ей было все равно, что я до сих пор не кричу от ужаса. Что вполне спокойно стою рядом с Гленом, изучающе смотрю на нее и в моих глазах нельзя найти и капли жалости.
Я по сей день думаю – почему я была так спокойна? Почему что при нападении на деревню, что в тот момент в лесу я не испытывала ничего, кроме слабой неуверенности. Может таков был склад характера, может вмешательство Извне. После встречи с новыми приятелями я не перестала ощущать кого-то другого в себе во время боя. Порой руки даже не поспевали за ним. На что мне дарила жизнь шанс? Иногда складывалось впечатление, что в теле я не одна и если бы была католичкой, то решила бы, что одержима. Но я ею не была, герцог тогда даже не крестил меня. Еще одна загадка.
Почему я сейчас спокойно положила руку на меч, слабо усмехнулась и медленно потянула оружие вверх? Потом передумала. На бедре справа крепился небольшой кинжал – подарок Кейла. Когда-то он зарекся к Гейлом, что никогда его не сможет побить девчонка, а если так и случится – то парень выполнит любую ее просьбу. Я попросила кинжал.
Она решила, что я не убью ее потому что я девочка. Что именно поэтому не смогу сделать то, что сейчас происходило – отвести руку с кинжалом в сторону.
- Держи ее за волосы.
- Сама.
Я злобно сверкнула глазами, выругалась, свободной рукой ухватив замершую женщину за космы. Она даже сопротивляться не могла от ужаса. Внезапно мне подумалось, что мать могла умереть так же. И еще невесть сколько других женщин, а эту наверняка даже попользовали – вряд ли бы Кейл упустил такую возможность. Томасу не особо нравились сопротивляющиеся. Но вместе с этим – а сколько еще людей пережили такую смерть? И верхом эгоистичность было не понимать этого, как будто никогда в мире не сжигали других деревень. Все было здесь, на шершавой ладони, огрубевшей, с мозолями. К черту это все. К черту память, к черту сожаление и глупые детские желания и надежды. Я была идиоткой, которая ничего не видела перед собой кроме злобы и давно пора забыть об этом.
Резкий, обрывающий чужую жизнь, жест. Женщина захрипела, схватилась за горло, заваливаясь набок, издавая противные, булькающие звуки. Я смотрела на то, как она умирает, как слабо подергивается ее тело, а кровь, в темноте кажущаяся совсем черной, хлещет из глубокой раны. Хватило сил перебить сухожилия.