Если только он «утонет» там…
Их тела имитировали движения, которые должны были быть актом страсти. Это выглядело забавным, со стороны. Ведуну даже было интересно: как далеко они зайдут? Он чувствовал, что тело Селестии реагирует на его опытные руки и умелые касания. Равно, как и его тело реагировало на её ласки. Эта «игра» в определённых условиях могла стать началом чего – то большего, чем те отношения, что были между ними сейчас… Волосы, руки, ноги, тела и, губы…
Селестия жадно впилась в его рот, не прерывая зрительного контакта. Он терпел этот взгляд, отвечая своим. Он дал ей возможность вести его в той партии, которую разыгрывала Ведунья при дворе. Она же, уперевшись в пол каблуками смогла вытолкнуть его из двери занятого ими номера как раз в то время, пока мимо проходили несколько вельмож в сопровождении дам. Вельможи округлили глаза. Дамы удивлённо зашушукались… Послышались робкие смешки.
Селестия отшатнулась от Ведуна, поправляя своё платье и с удивлением, поприветствовав дворян преклонением головы, больше похожим на кивок.
- Что за порядки, - взревел Ведун, окатив случайных – не случайных свидетелей холодным огнём своих глаз, - Вы изволите находить забавным такой ответственный момент? Ужели никто не бывал в похожей ситуации? Или вы забавляетесь видом Ведуна в компании благородной дамы?
Он чуть пошатнулся, изображая опьянение и заодно позволив своему медальону сверкнуть на всеобщее обозрение.
Придворные зашушукались громче, собрались кучкой и исчезли будто их не было.
«Сработало»? – жестами осведомился Ведун у Селестии.
«Вполне», - ответила та, бегло оглядев коридор, «Среди них один точно был наблюдателем, остальные – свидетели. Они увидели то, что хотели, за счёт этого при дворе пойдут сплетни. Мои завистники на время угомоняться…»
Ведун рассмеялся и приобнял Селестию, продолжая изображать веселье. Ведунья повлекла его в сложную систему коридоров, где их несколько раз заметили разодетые в вычурные наряды придворные, лакеи, гвардейцы. Сколько здесь было «цвета общества»?! Мужчины – в обилии тканей и кружев… Пузатые и худые как щепка, бородатые и безбородые, длинноволосые и коротко остриженные. Женщины выделялись огромными вырезами, оголявшими почти всё что обычно принято прикрывать. Притом, такие платья шли далеко не всем. Крепкозадые обладательницы точёных ног и угодливых взглядов явно были фаворитками, фрейлинами, а зачастую – содержанками. Их тела такие наряды являли «лицом».
А казалось, что на балу довелось видеть уже всех…
В конечном счёте, они достигли резных дверей, выполненный в чёрно – серебряном стиле, по тёмному дереву шла витиеватая вязь серебряных узоров. Селестия несколько раз стукнула в двери, и они распахнулись. На пороге их встречали две девушки в строгой одежде.
Ведун отметил, что их фигуры были сложены несколько иначе, чем у иных придворных. Очевидно, что девушки тренировались, об этом говорили заметные мускулы на их обнажённых руках… И сам тот факт, что руки были обнажены, чтобы иметь свободу действий… Свита Селестии не так проста.
- Моя леди! – в дверь вышла довольно красивая девушка, также крепкого сложения, но куда более женственных форм. Её личико наверняка подвергалось определённым корректировкам, чтобы добиться приятного сочетания больших губ, крупных глаз и небольшого носика.
- Привет и тебе, Мери – Ли, - кивнула Селестия, - У меня сегодня гость, ублажи его.
- Как прикажите, - согласилась Мэри - Ли, переключая внимание на гостя Селестии, - Добро пожаловать, господин, в покои моей госпожи. Вы для нас – желанный гость. Мы будем потчевать вас и ублажать…
- Мне не слишком нравится слово – «господин», - скривил уголок рта Ведун, - Меня кличут Злоборцем. Этого вполне достаточно.
- Как будет угодно, господин… Злоборец, - склонилась Мэри – Ли.
- Обеспечьте гостя едой, - распоряжалась Селестия, - Я скажу, когда его нужно будет препроводить в мои покои. А пока, оставайтесь на страже.