— Официально нет, — ответил он, лицо походило на всю ту же привычную бесстрастную маску. — На деле, я не знаю, Тайрин. Элейн была полукровкой и не имела возможности к полному обороту. Её мать — огненная, отец — человек. Кто знает, всё ли в родословном древе указанно верно? Я просто не хочу оказаться последним, кто узнает, что тебе угрожает хоть какая-то опасность.
— Я понимаю. Я постараюсь разглядеть Сури.
— В любом случае ледяное пламя сейчас запрещено истреблять, ты должна это знать.
— Редкие драконы автоматически зачисляют на службу страны в специальные подразделения… — добавила Айрин, и мама на неё громко шикнула.
Затем она подошла ко мне и обняла, позволив ощутить себя маленькой девочкой. Я тут же вцепилась в неё, уткнувшись носом в плечо. Отец мог бы сказать, что выморозит весь мир, если кто-то позволит тронуть его дочку, но вместо этого он устало потер переносицу и добавил:
— Тайрин, это просто худший расклад из возможных. Не думать о нём — быть дураком. Я не хочу держать тебя в неведение лишь потому, это не лучшая стратегия. Понимаешь?
На этом завтрак и закончился.
Меня оставили в полном одиночестве, чтобы я могла прийти в себя, а ещё выйти на связь с Сури. Жоржетта не отходила от меня, чувствуя страх, что наполнил меня изнутри. Я пыталась сосредоточиться на том, что в роду у нас официально не было ледяного пламени. Здесь я настояла на том, чтобы мне показали древо, которое я ещё никогда не разглядывала столь тщательно. Действительно, одни огненные драконы, на заре веков затесались пара целителей и больше ничего. Идеальная биография старинного рода заканчивалась на Элейн, которая выбрала себе в мужья мага темных искажений. Магия, которого в десяти из десяти случаев уничтожает магию второго родителя.
Не думать об этом я не могла. Возможно, именно поэтому никак не получалось настроиться на Сури, даже успокаивающе отвары не работали. В запасе было ещё два дня, но а пока я решила сосредоточиться на своем изначальном плане: порыться на чердаке в вещах Элейн, которые остались. Возможно, я смогу найти там хоть какую-то подсказку.
Вылазку я наметила на поздний вечер. Пришлось использовать керосиновую лампу, потому что для альтернативного источника света мне нужна была Жозе или день… Сейчас я не могла позволить себе ни того ни другого. Если ничего не найду — пусть так, всё равно уснуть невозможно. За обедом и ужином меня непременно расспрашивали о моем контакте с Сури, но ответ не менялся — отрицательный.
Не скажу, что я не старалась. Просто не удавалось сосредоточиться и даже просто попасть в пещеру. Обычно в настройке помогал Холд, а тут его, к сожалению или счастью, нет. А ночью — всё выходило само собой, только сейчас не до сна.
Дом погрузился в темноту, и я без труда пробралась на верхний этаж, а оттуда на чердак по боковой лестнице. Лампа требовалась, чтобы рассмотреть мелкие детали, но в целом глаза хорошо адаптировались к темноте.
Коробок и старой мебели, накрытой тканью, обнаружилось прилично. Коробки громоздились друг на друге, словно на чердаке нашли приют дюжина артефактников. Боюсь, я не управлюсь за одну ночь.
В целом так и получилось. Под утро, уставшая, я вернулась к себе и проспала без задних ног до самого обеда. Без сновидений и попытки поговорить с Сури. Затем после душа попыталась установить контакт со зверем, но не сразу смогла попасть в привычную пещеру. Не хочется признаваться, но помогло воспоминание о том, как Холд усиливал меня. Прикасался горячей ладонью к области над ключицами. Спустя какое-то время я смогла настроиться и расслышала, как падают капли на каменный пол и тихо фырчит мой обеспокоенный дракон.
Сури волновалась и пребывала в нервном возбуждении, как и я сама. В этом пространстве темнота не была мне подвластна, и я никак не могла разглядеть дракона, как бы не старалась.
— Не переживай, чтобы не происходило, мы справимся, — говорила я больше сама себе. — Сури, милая, мне очень нужно, чтобы ты показалась мне. Ты ведь всё слышала, да?
Большая морда опять качалась в моих руках и исчезала в темноте, ничего не менялось. Как бы я ни упрашивала.
— Они говорят, что ты ледяное пламя, это так? — я решилась на прямой вопрос, но меня тут же выбросило в реальность. Больше зайти в пещеру я так и не смогла.
На следующую ночь я нашла коробку со старыми альбомами: полузнакомые люди, мелькали поодиночке и группами, а в одном нашлась вложенная фотография Элейн, похожая на ту, что мне показывал декан корпуса драконов.
Парень и девушка стояли у ствола большого дерева. Только теперь Элейн ближе к Вармсу, а он положил ей руку на плечо приобняв. Бабушка явно была смущена, она прятала улыбку за кокетливо приложенной к губам ажурной перчаткой. На обратной стороне магснимка ничего примечательного не нашлось. В темноте ночи я обнаружила ещё пару фотографий бабушки, чинные и семейные.
Одним снимком я залюбовалась: Элейн старше, чем на предыдущем магснимке запечатлена со спины у зеркала в роскошном кремовом платье. Она была явно удивлена и не ожидала. Рядом стояло кресло, на котором вполоборота сидел темноволосый красавец-мужчина и с нежностью смотрел на неё. Дедушка в молодости походил на отца, но как будто даже привлекательнее.
— Я тоже не могла глаз оторвать от этого снимка.
Я вздрогнула, а Айрин тихонько прикрыла дверь на чердак, помахав мне керосиновой лампой. Тени тут же причудливо затанцевали по стенам. Как у неё получилось так бесшумно подобраться? Может, частица крови дракона дала знать о себе не только во мне?
— Правда, они тут очень красивые?
— Откуда знаешь, на какой из снимков я смотрю? — спросила я.
— Думаешь, ты первая, кто решила поискать подсказки в её вещах? Никто не скажет вслух, но каждый из нас подумал об этом… Просто посмотри на обороте.
Айрин имела в виду, что у всех промелькнула мысль, что Элейн могла из личного расчета сочетаться браком с наследником магии Темных Искажений, которому подвластен лед. Драконам нет интереса до наших титулов и родословным, только до таких же, как и они. Она расторгла помолвку с деканом факультета драконов и предпочла ему другого… Могла ли бабуля сделать это потому, что в ней проснулось ледяное дыхание и она таким образом пыталась спасти себя и своих потомков? Кто знает.
Я сглотнула и перевернула снимок, посветив лампой. Ровным почерком были выведены слова: «Именно в этот день я полюбила тебя всем сердцем. Навсегда твоя».
— Очень мило, — я покачала головой.
— Может, пойдем спать? Я всё перерыла в этой комнате. Думаю, родители тоже. Больше здесь ничего нет, если она что-то и оставила как подсказку, то явно не на видном месте.
— Неужели она не могла хотя бы намекнуть, если действительно что-то скрывала?
— Или не скрывала, — Айри поманила меня за собой, и я послушно отправилась за сестрой.
Уснуть я не могла долго, завтра уже нужно будет вернуться в академию. Незапланированные выходные подходили к концу.
Утром, с трудом раскрыв глаза, я обнаружила на прикроватном столике небольшую тетрадку в кожаном переплете. Жоржетта сидела рядом с ней и квакала, тем самым и разбудив меня.
Я открыла первую страницу и поняла, что та пуста…
Какая-то странная шутка, зачем пальцы зачем-то погладили белые листы, на которых стали проступать буквы.
Неужели это Айрин всё же нашла бабушкин дневник?
Спросить у сестры не получилось. Её срочно вызвали на стажировку, а я, в очередной раз, расстроив родителей, что так и не увидела Сури, начала собирать вещи для возвращения в академию Розарда Белого. Где я в ближайшем будущем не только получу диплом мага Темных Искажений, но и стану на несколько шагов ближе к полному обороту, который и решит мою судьбу.
Что ж, мне нужно постараться увидеть, как выглядит мой дракон, быстрее, чем всплывут новые семейные тайны, остерегаться драконов и забрать свою корону факультета.