Госпожа Мин ждала меня в кабинете, где я работал над книгой. Сидя за столом, разглядывала оставшиеся кусочки от старой обложки и потемневшие серебряные уголки. Рядом лежало несколько сохранившихся страниц, не рассыпавшихся в пыль, как остальные. Ничего интересного на них не было, лишь пространные рассуждения автора о поисках смысла жизни. К символам они не имели отношения, поэтому я на них не заострял внимания.
— Доброе утро, — поздоровался я. — Или уже день…
— День и правда добрый, — кивнула она. Показала набросок рисунка, который я делал. — До последнего была скептически настроена, что это работает.
Я обратил внимание, что кисти рук у неё изменились. Пальцы перестали выглядеть узловатыми, и ногти казались вполне обычными, подкрашенные бледно-красным лаком. Да и в целом что-то в ней изменилось, но что именно, так сразу сказать я не мог. Может, зелёные глаза стали ярче, или вуаль на лице смотрелась лишней?
— Рад, что работает, — сказал я. — Очень сложный рисунок… Нет, я был уверен, что справлюсь, но впервые наносил такой одним махом.
— Моё любопытство к молодому мастеру символов стало ещё сильнее, — она наверняка улыбнулась под вуалью. — Ты говорил о символах могущества.
— На самом деле они не так сильны, как может показаться…
— Те, кто идут по пути развития таланта, никогда не откажутся от любой возможности стать сильнее. Но об этом мы поговорим потом. Сейчас я хочу сказать, что свою часть сделки ты выполнил полностью. Даже сверх того. Плата с моей стороны тоже велика. Платить больше я не буду, чтобы не обесценивать её.
— Для меня Ваша помощь с турниром уже бесценна, — я коротко поклонился. — А если разрешите прикоснуться к источнику после турнира, то уже я буду у Вас в долгу.
— Ты говорил, что был при смерти, но появились старики из Великой Реки и исцелили тебя? — задала она неожиданный вопрос.
— Я в этот момент валялся без сознания, но девушки говорят, что так оно и было.
— Из всех ныне живущих — эти мужчины самые старые, видевшие расцвет великих сект. Они стали свидетелями появления пустоты Ильсиды, смогли выжить после первой войны с демонами, нахлынувшими оттуда. Ты знаком с историей?
— В общих чертах, — я кивнул.
— Говорю о том, что не в полной мере понимаю, что творится в их старых головах. Знаешь, как они тебя исцелили?
— Нет, — осторожно произнёс я. — Возможно, какой-то особой целительной магией?
— Такой не бывает, — она снова улыбнулась под вуалью. Положила руку поверх рисунка. — Раньше я тратила всю доступную мне силу на борьбу с проклятием крови. Боль терзала моё тело, невыносимые муки туманили разум. А сейчас я могу дышать полной грудью. Это чувство непросто описать словами.
— Один умный человек говорил, что по-настоящему здоровым можно почувствовать себя только после болезни.
— О, — произнесла она удивлённо, — это действительно так. Жаль, что мои силы не могут помочь тебе вытеснить чужеродные стремления из головы. Ты должен самостоятельно укрепить разум.
— С этим я справлюсь, — решительно произнёс я.
Госпожа Мин кивнула, довольная этим ответом.
— Турнир открывается сегодня, за два часа до заката, — сказала она. — На нём будут присутствовать все великие секты, включая Вечных. У меня будет просьба, выступи на турнире в этой одежде. Это ведь наряд, который носил хозяин людей с фиолетовыми глазами?
— Бывший хозяин, — уточнил я. — Да, это он. Думаете, что наряд узнают?
— Посмотрим. Не уходи никуда из дворца до вечера. Когда придёт время отправиться на арену Войны, я найду вас.
— Хорошо. Спасибо.
Ещё раз поклонившись, я вышел в коридор. Хорошо, что печать помогла. Я боялся, что ничего хорошего из этого не выйдет. Правда, до сих пор не понимал, зачем этот символ был нужен, что именно он запечатывал и о каком проклятии говорила госпожа Мин?
В коридоре меня ждала Ханна, посмотрела строго, словно я провинился. Взяла под руку и повела в сторону наших комнат.
— Пришёл в себя? — она скорее констатировала этот факт.
— Я никуда и не уходил. Вчера во дворе встретил необычного старика по имени Старший Ка. Он пригласил меня покушать и выпить вина.
— За тобой вчера в восемь глаз следили, — сказала Ханна. — А ты умудрился испариться с пустого двора, залитого солнцем. Ни одной тени вокруг, чтобы пропасть бесследно. Но это даже хорошо, буду знать, что они подобное умеют. Василий, пить с незнакомцами — это опрометчивый поступок и не самый умный.