— Мазута, иди, помогай разбираться. Я за пулемёт в башню, а вам занять позицию, прикрываясь корпусом БМД и прицепом, — скомандовал он оставшимся «без дела» ребятам.
24
— Толян, отбой воздушной тревоги, — проорал со стороны трактора Михаил. — Не тревожь народ по рации: топливный фильтр засорился. Сейчас промоем, и поедем дальше.
У Жилина аж от сердца отлегло. Не потому, что половцы просто наблюдали очень издалека за тем, что происходит возле странного «каравана», встретившегося им в степи. Из-за того, что хоть трактор не требует ремонта. Но, когда «тягач» завёлся, всё равно связался по рации с Серой крепостью и предупредил, что они уже близко. И о половецком разъезде сообщил.
В ответ долго рассусоливать не стали, коротко ответив: «Принято. Встретим, как просишь».
А просил он, пожалуй, только доктора, поскольку Веснянка просто уже впала в ступор, почти ни на что не реагируя. Слабо реагировать начала только когда над головой, в открытом командирском люке, проплыли брёвна надвратной башни, а потом Толик принялся её тормошить, сообщая, что её испытания закончились, и они добрались до места. Но всё равно пришлось помогать девушке выбираться на броню, а потом и на руках снимать её на землю.
— Да ничего страшного не должно быть, — пожал плечами доктор в ответ на вопрос Анатолия, пока женщину, уложенную на носилки, несли к медсанчасти. — Цвет лица нормальный. Вон, даже, кажется, уснула. Отоспится, напоим с Нежданой успокоительными отварами, а потом будем разбираться и со всем остальным.
Сутки отдыха всем, участвовавшим в «спасательной операции», в течение которых Толян и Мазута побывали в гостях у капитана. Тот был плох. Видимо, пока воевал и ехал домой, держался на концентрации возможностей организма и силе воли, а попав в спокойную обстановку, размяк. Нет, не при смерти, поскольку и рану ему почистили, и возможное заражение крови предотвратили уколами антибиотиков. Просто расслабился, и теперь на него навалился «отходняк», смесь усталости, болезненных ощущений и переживаний из-за изуродованного раной лица.
— Оклемаюсь, — пробурчал он изменившимся голосом.
Силы воли ему не занимать, соберётся скоро, но с каждым человеком случается то, что он «расклеивается».
Сутки отдыха, а потом — включились в кипящую работу по подготовке к обороне от монголов.
А работа действительно кипела. Рыли «волчьи ямы», вкапывали в землю заострённые колья, направленные в сторону возможных атак противника. Причём, куда больше внимания уделялось подходам не к крепости, а к посаду, защищённому не бетонной стеной, а всего лишь частоколом. Здесь колья ставили в четыре ряда в шахматном порядке: и расход кольев в каждом ряду примерно на треть меньше, и прорываться труднее. Впрочем, небольшой проход в этом заграждении оставили для того, чтобы и техника могла пройти, и скот на пастбище и обратно. Проход, сделанный не напрямую к воротам, а очень сильно наискосок по отношению к рядам кольев. Тоже своеобразная ловушка: татары точно захотят им воспользоваться и попадут под фланговый огонь пулемёта с наблюдательной вышки посада. Женщины и дети «детсадовского» (ну, откуда в Серой слободе детский сад?) возраста растаскивали, куда им укажут, сплетённые за зиму и теперь уже чуток подсохшие щиты из ивняка. Ну, и специально выделенная команда занималась кое-какими другими сюрпризами для ордынского войска.
Для Жилина это всё — просто внешний фон, поскольку его задачей был ремонт двигателя БМД, который за прошедшие сутки уже подготовили к демонтажу и разборке. Так что в первый же рабочий день он вернулся к своей Авдотье чумазый, пропахший моторным маслом. Но довольный: движок «реанимации» подлежит! Изношен довольно сильно, новое такое длительное путешествие, как поход к Козельску, выдержит точно, но в какой момент после этого снова «закапризничает», непонятно. Да и с чем в эти вылазки шастать? С запасами выстрелов к пушке «Гром» всё довольно печально. И неизвестно, сколько придётся сжечь патронов при подходе орды, которую Батый направляет «гонять половцев».
К середине мая основные оборонительные работы были закончены, хотя часть народа по-прежнему продолжала возиться над формированием «внешнего обвода укреплений». Настала не менее ответственная пора полевых работ там, где их монгольская конница точно не вытопчет. Главное — посадили картошку и засеяли свежевспаханные поля в низинах рожью, пшеницей и гречкой.