«Переводить стрелки» на задумчивого Беспалых даже не пришлось: он сам, не прерывая молчания, кивнул, подтверждая слова Андрона.
Задумался капитан из-за своего посещения посада, в котором потери обороняющихся оказались наиболее существенными. Всё-таки для стрельбы из луков и арбалетов мелкими отверстиями в стене, как для автоматчиков, не обойдёшься. А ордынцы во время атаки тоже пускали стрелы «по площадям». К тому же, те две дюжины врагов, что сумели перебраться через частокол, вовсе не задаром отдали свои жизни. И теперь, в случае следующего приступа, туда нужно будет перебрасывать дополнительные силы из крепости.
Но самое обидное — снова не уберёг себя Коловрат. Стрела-срезень перерубила ему сухожилие на правой руке, и теперь боярин потерял бОльшую часть боеспособности.
— Хвала Господу, что сумел хоть как-то отомстить безбожным за разорение Земли Рязанской! — сам расстроился из-за ранения Евпатий.
Вот только от слов Серого, пытавшегося сказать, что руководить дружиной можно и с одной действующей рукой, отмахнулся.
Нет, не пошли ордынцы на новый приступ в тот день. А на главной сторожевой вышке всю ночь шарил по окрестностям прожектор. То высвечивал вражеский лагерь, наводя панику на его обитателей, то ползал лучом по ночным облакам, то светил куда-то в степь к югу от Серой крепости…
Фрагмент 17
31
Рубеж мая и июня в районе будущего областного центра Воронеж — уже полноценное лето. С жаркими днями, очень рано всходящим и поздно заходящим солнцем. И тёплыми летними дождями, как зарядивший с утречка.
— Где ж ты вчера был? — ворчал на дождь Фофан.
Именно он придумал ещё один «сюрприз» для ордынцев, которым, к сожалению, вчера не удалось воспользоваться. Чуть присыпанный землёй высоковольтный провод, подача напряжения на который обеспечила бы поражение атакующих так называемым шаговым напряжением электрического тока. Но в просохшей до пыли земле «оружие на новых физических принципах» не сработало. Ещё не всё потеряно, должно сработать сегодня, когда земля чуть намокнет. Если монголы снова пойдут на штурм.
А они что-то не очень-то и рвутся, хотя после завтрака у самого края лагеря и начали стягиваться в кучу с полтысячи закованных в латы всадников. Главная ударная сила монгольского войска, тяжёлая конница, в которой доспехами прикрыты не только седоки, но и кони. Этакий степняцкий вариант европейских рыцарей, удар которых очень тяжело остановить. Самое же неприятное, что таким уже почти не причинят ущерба лёгкие поражающие элементы осколочных гранатомётных выстрелов.
На восходе солнца на юге, километрах в пятнадцати от Серой крепости в небо поднялся столб чёрного дыма. Рановато для степных пожаров, поскольку трава молодая, не успела выгореть под жарким солнцем. Скорее всего, кто-то кому-то подаёт сигнал. И это, судя по отправившемуся из монгольского лагеря отряду лёгкой конницы, обеспокоило монголов. Обеспокоило, но, кажется, вовсе не отменило их планов на сегодня.
Утренний дождик закончился, и теперь на траве, кое-где ещё уцелевшей под копытами лошадей и ногами людей, в свете солнца искрились тысячи мелких капелек. Пройдёт буквально полчаса, и они испарятся в лучах светила.
— Ну, что? У тебя всё готово? — спросил «воеводу» Минкин.
Серый выглядел вымотавшимся — глаза красные от недосыпа, под ними чёрные мешки — но тоже пребывал в несколько оживлённом состоянии.
— Готово.
— Мне кажется, уже пора начинать.
— Мне тоже так кажется.
— Тогда действуй, товарищ капитан!
Не прошло и десяти минут с того момента, как Беспалых скатился вниз из надвратного блокгауза, как хлопнул первый миномётный выстрел. И с разрывом мины где-то в районе ярких шатров командного состава монгольского войска Серая крепость загрохотала пулемётным и гранатомётным огнём.
Латной коннице не помогли её доспехи, легко пробиваемые пулемётными пулями на километровой дистанции. ВОГи, пускаемые веером по огромной площадной цели, поджигали палатки о разили поражающими элементами не успевших изготовиться к бою, а потому бестолково мечущихся монгольских воинов. 120-миллиметровые мины поднимали огненные фонтаны, смешанные с землёй. Какая-то минута не самого интенсивного обстрела, и стан противника обуяла паника. Свою лепту в которую внесли ещё и выехавшие из крепостных ворот обе БМД, ускоряясь, рванувшие в сторону монгольского лагеря.