– И что же произошло? – вставил свою реплику бывший оперативник.
– Случилось? – продолжал свои изъяснения невольный рассказчик, недоверчиво оглядывая настойчивых «дознавателей». – Придя, как и положено, утром, она стала стучать в дверь его номера, но долгое время никто ей так и не открывал; подозревая, что случилось что-то неладное, она доложила администратору, а он в свою очередь уже вызвал меня. Когда дверь была сломана, мы стали внимательно осматривать все изнутри и неожиданно обнаружили клиента, сильно боявшегося куда-то там опоздать, в ванной, заполненной водой, – на момент нашего посещения он находился уже без признаков жизни.
– Странно, и что же в его смерти такого необычного? – прервала собеседника очаровательная красотка, расстроенно махнув милою ручкой (очевидно, она рассчитывала услышать нечто более неожиданное), – все предельно просто: полез пьяный мыться и, как водится в таких случаях, незаметно уснул да, непутевый, и захлебнулся.
– А вот совсем даже и нет! – чуть ли не торжественно заявил очевидец. – Вы не дослушаете до конца, а уже начинаете делать поспешные выводы.
– Что же все-таки случилось? – впервые за весь разговор заговорил в том числе и Ковальский. – Почему увиденное так повлияло на горничную?
– Вот мы в итоге и приблизились к самому невероятному, – с опаской озираясь по сторонам, произнес возбужденный «докладчик», – он не просто утонул… он самолично опустил в воду, в которой мылся, электрический фен, включенный в сеть энергоснабжения; в общем, он умер от удара электрическим током.
– Но ведь при таком стечении обстоятельств, – недоверчиво засомневался бывший оперативник, – должны были вылететь предохранительные пробки либо же автоматы.
– В том-то и странность, – усмехнулся слесарь, рукой поправляя кепку, – что они-то и не сработали; в результате вода оставалась под напряжением, пока сам фен не вышел из строя – а это, я так понимаю, случилось уже много после трагедии, постигшей нерадивого постояльца.
– И кто же так жестоко с ним обошелся? – поинтересовался несколько озадаченный полицейский.
– Трудно сказать, – проговорил работник коммунальной сферы, почесывая затылочною часть головы в полном недоумении, – дверь в его номере была заперта изнутри; как не крути, но мы находимся на третьем этаже; стекла в окнах также не тронуты; фен же он до сих пор держит в руке.
– Самоубийство, – сделал бывший оперативник уверенный вывод, после чего предложил друзьям проследовать дальше на выход, пояснив, что ничего более или менее интересного они уже не услышат.
Рассказанная история могла оказаться странной для кого угодно, но только не для Семена: он сразу же все прекрасно понял – Ангелу-смерти необходимо было работать. Однако возникшее обстоятельство натолкнуло его на одну очень интересную мысль… Чтобы избежать дальнейших недоразумений, проявлявшихся со стороны Аркадия, когда тот чрезмерно увлекался употреблением алкогольных напитков, бывший оперативник, выходя из здания (и тайком от строгой предводительницы), загадочным тоном ему объявил:
– Вот, Аркаша, смотри: выпил человек спиртного и неожиданно захотел с жизнью счеты свести; но самое интересное, что мы находимся от места его кончины неподалеку и, заметь, выполняем некую таинственную миссию, очень ответственную, а еще и наполненную сверхъестественным и мистическим – не кажется ли тебе совпадение странным?
– Да? – задумчиво промолвил Ковальский. – И что, в сущности, ты хочешь сказать?.. Что ты знаешь, как происходило его умерщвление?
– Нет, как случилась смерть, я, конечно, не представляю, но определенно догадываюсь. Тебе же я хочу сказать лишь одно: хочешь жить, тогда – пока мы не закончим наше мероприятие – держись поодаль и от винища, и ото всего прочего, в чем, так или иначе, содержится губительный алкоголь.
На этом познавательная часть происшествия друзьями была закончена. Семен отправился ожидать прибытия бабушки в заранее обговоренный ресторан, элитный и обозначенный интересным названием «Весенний»; расположился он на улице Юрия Гагарина в доме номер сорок втором. Виктория же, разумеется вместе с избранником, поехала навестить престарелую женщину. Когда они прибыли, то неожиданно оказалось, что, даже несмотря на их многочисленные звонки, дверь ее квартиры так и не открывалась. По прошествии двадцати минут безуспешных попыток, направленных на вызов к себе престарелой хозяйки, соискатели стали подозревать, что, вполне возможно, с ней что-то случилось; возникшее предположение подтверждалось еще и тем, что внутри не чувствовалось никаких признаков нахождения живых существ и не было слышно ни единого звука.