Анжела в знак согласия кивнула.
Ибрагим открыл дверцу и вышел, Анжела пересела на место водителя.
– Если ты ему не подойдешь... мало ли, блондинок они не любят. Возвращайся. Я жду тебя на первом же КПП. Мы пришлем им Екатерину.
– Чё?! Эту костлявую? – Анжела со злостью ударила по педали газа.
Ибрагим еле успел захлопнуть дверь.
Джип подъехал к центральному входу офисного здания. Сразу же несколько камер слежения впились своими зрачками в его отполированные бока, блестящие стекла. Камеры зафиксировали, как Анжела, укутанная в серый дорожный плащ, уверенной походкой направилась к парадной двери. Она грациозно вышагивала в золотых туфлях на высоких шпильках.
Через несколько секунд внутри здания раздался взрыв. Тут же разорвало и джип.
Последнее, что увидела Анжела – это перекошенное лицо швейцара-китайца.
Глава 14
На тридцатом этаже сияющего небоскреба, в огромном кабинете, на кожаном диване потянулся и зевнул мужчина лет шестидесяти пяти. Его пышная шевелюра седых, словно серебряных, волос была старательно уложена. Раскосые, подведенные морщинами черные глаза, говорили о том, что кто-то из его предков был выходцем из Восточной Азии. Сам он считал себя человеком Западного типа, но это не мешало ему лелеять в себе, как он чувствовал, чисто азиатскую черту характера – хитрость на грани коварства.
На журнальном столике качал головой китайский болванчик. Ту же в ряд стояло семь нецек – мини-скульптурок из слоновой кости. Круглоголовые толстячки хитро жмурились. Перед ними лежала пачка свежих газет. На первой странице, той, которую седовласый только что взял в руки, была напечатана фотография развороченного здания. В этом здании, как сообщалось, находился офис иракского представительства всемирно известной корпорации «Эйша Петролеум».
– Да... – протянул «седовласый». – Неплохо потрепали мою собственность.
Вдруг заиграла мелодия «Битлз» «Естэдэй». Из кожаной кобуры он достал мобильник в платиновом корпусе.
– Алло!
– Алло, это Артур.
– Молодец. Читаю. Шумихи много, – похвалил его седовласый.
– И что скажете? – полюбопытствовал Артур.
– Расследование идет? – не отвечая, переспросил седовласый.
– Идет. И уже есть первые результаты. Я отправил вам файлы... Видеокамеры нашего представительства зафиксировали ее.
Пожилой, чуть-чуть сгорбленный человек с густой седой шевелюрой неспешно поднялся с кожаного дивана, подошел к офисному столу, где находился открытый ноутбук, дотронулся до клавиатуры:
– Да, да... Неплохие кадры.
На экране было видно, как Анжела заходит в здание, обращается по-английски к швейцару, камера «наезжает» на ее лицо – отчетливо видна артикуляция губ, ее русые волосы.
– Ее сильно разбросало, – продолжил Артур.
Седовласый поморщился от такой прямоты.
– Эксперты собирали ее по фрагментам, – продолжал докладывать Артур, – нашли ее личные вещи: обрывки русско-арабского разговорника, где остались отпечатки ее пальцев и, наверное, ее пометки на русском. Следователи отметили и ее русский акцент. На наших камерах стоят микрофоны.
– Как вы думаете, – перебил его седовласый, – этого достаточно, чтобы люди поверили, что она русская? И возможно ли доказать, что она сознательно действовала против нас? Вы понимаете, о чем я?
– Да, да, – подтвердил Артур.
– Необходимо, чтобы возникли подозрения, что за ней стоят некие русские.
– Мы сделали так, что в руках следствия оказалась ее таможенная декларация, – обнадежил Артур. – Почерк на ней и в разговорнике совпадают, так что след явно ведет в Россию. Кроме того, наилучший, как я полагаю, аргумент – у взорвавшейся обнаружена золотая коронка. По химическому составу – золото, добытое в России.
Седовласый опять поморщился:
– Что вы мне с этими зубами. Сколько тех же немцев сейчас приезжают в Россию ставить себе зубы. В России специалисты не хуже, а стоимость пока пониже...
– Извините... – заискивающе сказал Артур, – У нас есть еще Галина Козорезова – бывший опер ФСБ, осужденная за превышение. Можем в любой момент ее задействовать. Тогда уж точно все подумают, что это рука Кремля.
– С Козорезовой пока повременим, – задумчиво произнес Седовласый. – Она наш резерв.
– Вся имевшаяся информация уже ушла в Россию, – Артур говорил бодро, давая понять, что все равно дело-то сделано хорошо. – Вот пусть русские со своими друзьями-лягушатниками теперь думают, как оправдаться. Это же наше представительство взорвали, а не их. Кстати, когда и где я смогу получить груз?
– Уже в пути. Завтра.
Глава 15
Вечером над иракско-кувейтской границей прошла песчаная буря. Стихия границ не признает. Ветер, шедший с Запада, по дороге срезал вершины барханов, поднял песчинки высоко в небо. Покружил, поиграл с ними, подобно африканскому самуму, собрал в необъятную тучу и обрушил на два стоящих друг напротив друга домика. Один – ухоженный, сияющий свежей краской, – контрольно – пропускной пункт Кувейта, другой – похуже, потрепанный – КПП Ирака. Песчаный дождь, бушевавший три часа, уравнял их друг перед другом.
На следующий день на кувейтском КПП пограничники достали новую краску, принялись обновлять свой домик. На Иракском никто этого делать не стал. Может, не подвезли новую краску, а может, там подумали: «Все равно песчаная буря еще повторится».
Поздним утром к пограничному переходу со стороны Кувейта подъехал белый «Мерседес» с затемненными стеклами. За рулем находился Артур, справа от него в традиционном исламском одеянии сидела Катя. Только паранджа была отброшена назад. На заднем сидении, опираясь щеками на стволы «калашниковых», подремывали двое крепких мужчин. Головорезы из охраны. Артур поправил на ушной раковине у Екатерины крохотный, словно тонкая проволока, наушник с микрофоном.
– Когда дойдете до сути дела, будешь говорить только то, что я тебе скажу. Слушай внимательно. Продержи брата... – он посмотрел на часы, – как можно дольше, где-то часа полтора минимум. Погуляйте вдоль границы, вспомните «детство золотое». Про тюрьму и про нас – ни слова. Учти, я все слышу. Тяни время, как хочешь.
– А если не удастся? – спросила Катя.
– Надо, чтоб удалось, – зло и настойчиво сказал Артур, так, что Кате стало не по себе. – Выходи.
Она открыла дверь, поставила ногу в кроссовке на дорогу.
– Вы думаете, мой брат такой глупый?
Она вышла из машины.
Артур подошел к ней, нагнулся, запустил руки под ее восточное одеяние, обнял за талию. Послышался металлический щелчок.
– Конечно, мы так не думаем, – сказал он.
– Что это? – спросила Катя.
Она почувствовало, как что-то тяжелое и крепкое, словно обруч, сдавило ее.
– Пояс шахида... То есть – персонально для тебя – пояс шахидки.
Катя быстро задрала одеяние. У нее на талии был надет пластиковый пояс с пластмассовыми желтыми квадратиками.
Она попыталась сорвать его.
– Не дергайся, бесполезно. Замок, как на наручниках. А ключик вот. – Он положил ключ во внутренний карман.
– Я никуда не пойду, пока ты мне это не снимешь!
Артур не обратил внимания на ее слова.
– А вот мой мобильник. Стоит мне нажать одновременно две кнопки ? знаешь, что-то вроде экстренного вызова, – тут же произойдет взрыв... – Он продемонстрировал мобильник, кнопки со звездочкой и с решеткой и внезапно нажал их двумя большими пальцами.
Раздался тонкий писк. Катя в ужасе содрогнулась.
– Ха-ха-ха, – засмеялся он. – Я же не буду взрывать пояс у себя под носом.
Катя от шока стала бледная, как полотно.
– Вот это, – не обращая на нее внимания, Артур достал пачку стодолларовых купюр, перетянутых бумажной лентой, и положил в пакет, – отдашь брату, если он согласится на наши условия. Нам нужна карта расположения нефтяных месторождений, новых и отработанных скважин, с полными характеристиками. Она есть у русских нефтяников. – Артур быстро повторил все, что говорил Кате в машине по дороге к границе. – Деньги – только аванс, а основная плата – это ты. Пояс на тебе – это гарантия, что ты со своим братцем не убежишь. А убежишь – пенять на свою глупость ты уже не успеешь, – ухмыльнулся он.