Толстый усатый мужчина, поливающий из лейки огражденную кусками кирпича клумбу, невозмутимо посмотрел на меня. Я открыл водительскую дверь, отстегнул ремень и вылез из машины.
— Ты от Бруни? — спросил у меня врач, бросая на землю лейку и вытирая руки куском ветоши.
— Точно, — ответил я и, не тратя времени, побежал к пассажирской двери, открыл ее.
— Огнестрел? — мужик уже успел обойти машину с другой стороны и помог мне вытащить тело Джо из тачки.
— Точно, — ответил я.
— Помоги мне занести его в дом и положить на стол.
Межглавие 5
В очередной раз уныло оглядев очередь, я открыл зелёную папку, которую держал в руках, и принялся перечитывать содержимое. Справки от невролога, кардиолога, длинные ленты с электрокардиограммой и электроэнцефалограммой, зачем-то результат флюорографии, справки из городских наркологического и психоневрологического диспансера… Кстати, труднее всего было пройти именно психиатра. В середине третьего десятилетия двадцать первого века психически здоровых людей оставалось все меньше и меньше. Возможно причиной была социальная изоляция, возможно, что-то ещё. Но срезаться у психиатра было проще всего, прямо как в военкомате. Правда, альтернатива была не очень в обоих случаях. Отлеживаться в психушке только потому, что врач, который, очевидно, сам не особо нормальный, почему-то взбеленился на тебя, не хотелось. Даже в наше современное и свободное от предрассудков время.
Я в очередной раз проверил наличие всех необходимых документов. Не то, чтобы все это было необходимо, но если начал собирать справки, то остановиться сложно.
На самом деле, я должен был зайти к своему терапевту и обменять все это на одну справку, в которой доктор разрешал мне пользоваться виртмирами. Потом эту справку нужно было отсканировать и отправить в специальный сервис «pochta.ru». Работники корпорации позвонили бы в поликлинику, сверили бы номера документов и продлили мой допуск.
В любом случае, время и деньги, потраченные на это, окупались сторицей. Поэтому я был не против потратить немного времени и много денег, посетив частный центр, два диспансера и поликлинику.
И только попав в поликлинику можно было забыть о том, что Россия давным-давно сделала уверенный шаг в информационную эпоху.
Конечно, с тех пор, как Яндекс запустил консультации врача онлайн, которые постепенно вошли в программу ДМС, а потом стали внедряться и в ОМС, очереди стали гораздо меньше. И даже направления на обследования теперь выдавались онлайн. Ты просто приходишь в лабораторию или инструментальный кабинет, лаборант сканирует QR-код с экрана твоего девайса, и все.
Но, были вещи из-за которых приходилось посещать поликлинику лично. Да и не все бабки были такими современными, как та, с которой я ругался в «Магните». Некоторые предпочитали приходить в поликлинику и ломиться в «живой очереди», которые отменили уже как десять лет. Теперь все было по записи, правда, понадобилось ещё пять лет, чтобы сделать процедуру записи простой и доступной.
И то частенько можно было увидеть, как какая-нибудь старушка стоит перед сенсорным экраном терминала, разводя руками и понятия не имея, как попасть на прием. Сейчас таких бабулек было шестеро. Ещё в очереди сидело две девушки, одна из которых имела лишний вес, а вторая такой пафосный вид, что казалось, будто она жена депутата. И рано лысеющий бородатый парень, который понимающе улыбнулся, увидев папку в моих руках. У него самого была такая же, правда чуть тоньше.
Лампочка над кабинетом моргнула и погасла, а на светодиодном табло высветился номер талона, который был у меня в руках. Я встал, двинулся ко входу в кабинет, пропустил парня, который выходил из дверного проема, и вошел сам.
— Присаживайтесь, — сказала доктор, не поднимая на меня взгляд.
Ничего не ответив, я уселся за стол, и выложил на стол содержимое папки. Врач бегло просмотрела, все ли на месте, после чего бросила на меня долгий и пронзительный взгляд. Она была уже немолода, и наверняка не о такой судьбе мечтала, когда шла учиться в медицину. Хотела, наверное, стать реаниматологом или кардиохирургом, спасать чужие жизни.
А теперь ей приходится работать в первичном звене, выслушивать жалобы сумасшедших бабулек, заполнять справки и заниматься прочей ерундой. Я усмехнулся, представив, что происходит на встречах выпускников. Те, кто не бросил медицину и все-таки ходят, наверняка давно занимаются научной деятельностью. Другие — оперирующие хирурги или врачи стационаров.