***
Мага ощутимо пошатывало от усталости и тупой боли в левой руке. Сурт и его сыновья все-таки совершенно сошли с ума! Конечно, мужчина прекрасно знал, что не приемлющий никаких рас и народов, кроме огненных турсов, чёрный, как дым от костра вождь понимает только язык силы, но выбранный Суртом способ измерить мощь был просто варварским!
Змееуст покинул земли Фёльстага только три дня назад, но сейчас казалось, будто прошло три года. Бледный, осунувшийся, в копоти, пепле и крови, маг спешил в Нифельхейм, отчетливо чувствуя – еще сутки, и руку не спасти. Подгоняемый болью и нашептываниями змеи колдун шагал, пошатываясь, по древнему тракту. Все увеличивающийся слой льда на старом тракте прибавлял мрачному зельвару сил. Он брел по полностью заметенной дороге, когда откуда-то сверху донёсся надтреснутый голос, звучавший, как кромка льда в миг её разрушения.
- Наконец-то, мальчик, мы волновались о тебе!
Слизерин запрокинул голову и опухшими глазами уставился на тонкую фигуру на крутом склоне. Она, казалось, прорастала прямо из ледяного холма. Изо рта ее вырывались кружащие в неспешном танце снежинки, а в длинных спутанных волосах звенели сосульки.
- Что заставило почтенного мудреца выйти навстречу?
- Волнение, мальчик. За тебя и твою elskling.
По телу змееуста тут же прокатилась неприятная дрожь.
- Что-то с Атхен?
- Нет, мальчик. Она просто переживает, как и мы. И волнуется сильнее, нежели мы.
Старец Нифельхейма махнул длинной рукой и принялся спускаться со склона, скорее скользя, чем переставляя ноги. Слизерин покачал головой, погладил спящего за пазухой стража и подошёл к хримтурсу.
- Неважно выглядишь, мальчик.
- Почтенный, я давно уже не… - фыркнул было зельевар, но исполин остановил его властным жестом руки.
- Мне немного меньше лет, чем самой вселенной, века назад для меня лишь вчера, а вечность – не большее, чем обыденное сегодня. Я помню мальчиком самого Фёльстага, так кем же мне тогда считать тебя? Что с твоей рукой?
- Сурт, - выплюнул имя человек и послушно пошёл за великаном.
Старец привел мага в круглый дом льда, где проходили общие трапезы и пышные празднования инеистых исполинов. Оглядев распоротую от плеча до ногтя мизинца левую руку, черную, дымящуюся и пышущую жаром, он хмыкнул, издав звук, с которым ломается лёд на лужах, и покачал головой.
- Хлыст Сурта?
Зельевар только кивнул, сцепив зубы.
- Ты же знаешь, мальчик, мы не можем это исцелить, - покачал головой древний великан. – Яростный огонь Муспельхейма сильнее спокойного холода Нифельхейма. Но я могу сковать рану льдом, и она будет спать в холоде. Но только до того момента, - недовольный взгляд гиганта прожёг человека, - пока ты снова не попадёшь под оружие правителя Муспеля.
Змееуст снова кивнул и попытался расслабиться. Рептилия проснулась и показала плоскую морду наружу. Старец подмигнул змее и запрокинул голову вверх, делая глубокий вдох и медленный выдох и явно настраиваясь.
- Хоссссзяин, - страж явно заволновался, принявшись быстро описывать телом круги с магом в центре. – Это опассссно. Расссзве вашшшша рука не ссстанет поссссле этого таким жжжже ссстрашным оружжжием, как ладони хримтурссссов?
Слизерин вдруг задумался, признавая разумность опасений своей змеи.
- Скажи мне, моя рука не станет такой же опасной для остальных людей, как ваши?
Старый великан добродушно хмыкнул в густо покрывающую лицо бороду.
- Не опаснее, чем сейчас. Но такое лечение может нести вред тебе самому. Скорее всего, ты будешь чувствовать холод в левой руке постоянно.
- Мне не привыкать к холоду в теле, - равнодушно бросил маг и вытянулся на шкурах, расслабившись.
Инеистый исполин подошёл к мужчине, наклонился и очень медленно и крайне осторожно провёл длинным острым ногтем по ране, погружая в чёрное пламя самый его кончик. Тусклое мерцание льда сковывало огонь в пораженной плоти, разнося холодок по телу колдуна. Зельевар издал стон облегчения. Когда великан закончил, мужчина поднёс руку к лицу и принялся внимательно осматривать её. Бледная, расчерченная реками вен рука в качестве следа удара хлыстом имела теперь только тонкий шрам, начинающийся от плеча и заканчивающийся у ногтя мизинца. Наличие так и не залеченной до конца раны выдавало лишь неясное мерцание, вспыхивающее при слишком резких движениях. Сам пораженный оружием палец стал несколько голубоватым и не чувствовался вовсе, но в понимании мага это была сущая мелочь.
- Спасибо тебе, Почтенный, - выдохнул с облегчением Слизерин.
- Не в это я хотел вложить свою помощь, мальчик, - гулко хмыкнул великан. - Я хотел поговорить с тобой.
- О чём?
- О ком. Девочке, что ты привёл с собой. Ей холодно.
- В ваших краях всем людям холодно, Почтенный.
- Не стоит праздновать глупца, мальчик. Уж я-то знаю глубину твоего ума. С нашей первой встречи здесь ты стал старше, мудрее, талантливее, опытнее и опаснее, но твоё упрямство, твердолобость и нежелание прислушиваться, в первую очередь, к самому себе, играет с тобой злую шутку. Ты ведь знаешь, что её холод другого толка. Она принесла его сюда и унесёт отсюда. Такой холод можно растопить только чужим костром тепла. Ты глух и слеп к самому себе и жесток к девочке. Согрелся у её тепла сам, но ей в собственном тепле отказываешь.
- Я не считаю своевременным открывать потаённые огни в разгар войны у нас на острове. Возможно, у выживших в ней ещё будет время на тепло, но не сейчас.
- Ты снова никого не слышишь. Но послушай вот что. Единственное, о чём я тебя прошу - наведайся к норнам. Уверен, Трим с радостью покажет тебе тайный проход к их обиталищу. Если ушам своим ты не веришь, не доверяешь и своим глазам, то, может, веры ощущениям будет больше. Навести норн, мальчик.
Слизерин встал, медленно опустил руку, и чуть склонил набок голову. Древнему, как сам Нифельхейм, исполину было легко рассуждать.
В его глазах нынешние беды Англии - всего лишь миг, дуновение ветра, всплеск резвящейся рыбы, падение еловой шишки на оледенелую землю. Однако, искренний в переживании за вечно юного в его сознании мага великан подал хорошую идею.
Колдун учтиво поклонился и искренне, несмотря на неприятный разговор, сказал:
- Спасибо, Почтенный.
- Иди. Не дай девочке замёрзнуть окончательно.
Маг еще раз благодарно кивнул великану, забрал змею и вышел.