Девственная кровь.
Зельевар спрятал лицо в ладонях и тяжело выдохнул.
Девственная кровь.
Мерлин забрал жизнь - мало-мальски нормальную жизнь - даже у тех, кто сумел выжить в его хитрых ловушках. Существование змееловов заключалось, видимо, только в службе придворному Совету Магов. Зельевар презрительно фыркнул, набросил еще несколько чар на их стоянку и склонился погладить змею.
- Пойдешь со мной?
- Хоссссзяин оссставит девушшшшку одну?
- Это место теперь буквально укутано чарами. К тому же на её шее мой медальон, - маг видел, что страж колеблется, и хитро прошипел. - В здешних лесах водятся жирные куторы, слишком ленивые для бега. И вода здесь в разы теплее, чем в Нифельхейме.
Рубины глаз рептилии жадно сверкнули, и зельевар понимающе хмыкнул.
Несмотря на озвученные стражу заверения, маг остерегался отходить слишком далеко от поляны и держал спящую девушку в поле зрения. Змея серебряной тенью прошуршала по траве и скрылась в направлении ручья, а сам мужчина достал длинную тонкую колбу со странно пахнущей травяной жижей. Недовольно покачав головой, Слизерин осторожно стащил перчатку с левой руки, капнул на палец немного зелья и, фыркая и чертыхаясь, осторожно нанес на глазное яблоко. Глаза привычно обожгло крапивой на несколько секунд, а затем пришла хорошо знакомая способность отлично видеть в тёмной лесной ночи.
Пока колдун методично собирал листья, семена и выкапывал корни, стараясь не касаться заготовок поврежденным мизинцем, хоть и спрятанным толстой кожей перчаток, он пытался - в очередной раз - просчитать вероятность того, что за личиной Мерлина прячется некто, известный Слизерину лично. На ум приходили странности в поведении и, что гораздо важнее, речи тюремщика - Блэкшейда, так его назвала Атхен, - которые побуждали всерьез задуматься о том, что лже-Мерлин - один из многочисленных ответвлений благороднейшего и древнейшего рода Блэк. И хотя такая теория была весьма привлекательна своей жизнеспособностью - какого-нибудь чокнутого нищего блэковского бастарда не особо интересовали бы вопросы родства Слизеринов с Блэками, а значит, и вероятности получить наказание от природы за кровные преступления, - но...
Но озвученные подмастерьем ле Фэй доводы об иноземности лже-Мерлина казались всё же более весомыми и обоснованными. Что влекло за собой новые проблемы. Внутренняя гражданская война с выкашиванием целых семейств несогласных - одно дело, но вот планомерное уничтожение родовитого цвета магической Британии иностранцем - совсем другое. Фирг, не к ночи поминать буйного потомка Годрика, упоминал о поднятии умерших от синезубых серебрянок. Такое широко практиковали сарацины, а эти очень фанатичны и мстительны, и неважно, - маги ли, магглы. Простаки большой земли воюют постоянно, и это-то ладно. Но что произойдёт, если на войну выйдут колдуны разных государств, Слизерину думать не хотелось - он прекрасно помнил, чем закончилась кровавая расправа колдунов-вандалов с цветом Римского магического сената. Уничтожение одной из богатейших магических сокровищниц знаний и секретов - жесточайшее преступление среди волшебников*(4). По сути, второе, после физического уничтожения магических родов. Насколько вообще можно называть чокнутым того, кто последовательно уничтожает британские роды, и без того никогда не бывшие особо многочисленными? Того, кто во всеуслышание ратовал и ратует за прием иноземных колдунов при королевском дворе? И единственной ли целью этих действий является желание добраться до Слизерина?
Прервав собственные размышления и наказав себе не плодить пустые теории заговора, маг осторожно собрал так удачно подвернувшиеся под руку яйца ётуновой медянки и вернулся на поляну. Едва мужчина пересёк собственноручно зачарованную границу, как девушка тут же проснулась. Пушистые волосы растрепались во сне и теперь, во многом из-за нынешней их длинны, действительно были похожи на гнездо. Бледное лицо еще хранило следы сонливости и усталости, но взгляд был серьезным и сосредоточенным.
- Что-то случилось? - в руке девушки тут же оказалась палочка.
- Всё в порядке, Атхен, спи.
Маг склонился к ведьме и ласково провёл рукой по её кудрям, чуть приглаживая их.
- Спи, утром мы отправимся к норнам.
Змееловка сонно улыбнулась, пробормотала сквозь дрёму: "а я-то думала, что это просто сказки" и тут же провалилась обратно в сон, обхватив двумя руками спрятанную в тёплую перчатку ладонь, которая еще минуту назад поглаживала её по голове.
Змееуст лёг рядом, не забирая свою руку из приятного плена. По его телу разлилась тёплая нёга, согревшая, казалось, даже оледенелый мизинец.
Ранним утром маги проснулись от громогласного баса. Колдунья вздрогнула и обеспокоенно оглянулась по сторонам:
- Что это?
- Напоминание о том, что в землях великанов нельзя расслабляться, - мрачно бросил колдун и осторожно выпростал ноги из-под колец своего стража. - Мы пойдём к Триму, как только позавтракаем. - ССссздессссь у реки есссссть морошшшшшка, - сонно прошелестела змея, снова сворачиваясь в кольца. - И рыба в реке вовссссе не пуганная.
- Здесь неподалёку бежит речка, - неуловимым движением кисти маг привёл сбившуюся за ночь одежду в надлежащий вид. - Так что завтракать мы будем рыбой.
- Ты умеешь рыбачить? - в голосе девушки звучало столько неприкрытого удивления, что зельевар со смешком уставился на неё.
- Ты же не думала, что я появился на свет сразу взрослым желчным убийцей всяких забредших ко мне глупцов и просидел столько лет глухим затворником на болотах, питаясь только ими?
Искренне хохотнув над смущенно-удивленным видом молодой ведьмы, маг наколдовал донышко небольшому куску толстого поваленного пологого ствола, отчего тот стал напоминать выделанную корзину для ягод.
- Ты знаешь, как выглядит морошка? - он протянул ёмкость девушке.
- У меня вчера крови порядком забрали, а не мозгов, - иронично протянула та и получила в ответ только ещё одно хмыканье мужчины.