– Я никогда не видел змей в нашем поместье, – проговорил, глядя уже на меня, Лоид и добавил: – Кроме Змееносца. Может тебе приснилось?
– Может быть, – не стал перечить я, прекрасно понимая, что присниться мне это никак не могло (если конечно происходящее сейчас не было продолжением оного), да и показаться вроде тоже.
«Ключевое слово ‘вроде’» – пришла в голову неожиданная ехидная мысль.
– Ладно. Спокойной ночи.
– Доброй, – кивнул старый демон, и я закрыл дверь.
Очутившись снова в кабинете, я в раздумьях застыл на месте, уставившись в пол. Ощущение того, что змея все еще в комнате – накатило с головой. Я напряженно заскользил взглядом по полу, книжным стеллажам, потолку, окну и закончил на открытой двери, ведущей в мою спальню, откуда доносился на грани слуха различимый шорох…
Я ожесточено тряхнул головой. Да у меня скоро паранойя начнется такими темпами!..
…и снова шорох. Такой странный, словно чем-то гладким водят по шершавой поверхности.
«Топор кто-то точит», – пришла очередная накручивающая мысль в мою поехавшую крышу…
Я бесшумно подкрался к двери и прислушался к постороннему звуку, который вдруг стал плавно утихать. Я медленно вошел в комнату, когда шорох почти прекратился, и после внимательного осмотра так ничего подозрительного и не нашел.
«Это не могут быть грызуны: с появлением Змееносца они бесследно исчезли, если только конечно…»
На ум пришел недавний разговор, который я слушал практически в пол уха: «Конюх сказал, что после полуночи пропал жеребец по имени Песчинка, а до этого его брали ты и Змееносец».
Песчинку больше не брал, неужели это был… Змееносец?!
Я глянул в окно и оторопел от того, что не заметил, когда кончился дождь. Ночное светило Сатрита вылавливала из темноты силуэты мокрых деревьев и стражников. Все вокруг блестело от прошедшего дождя сиреневым цветом и пахло пронзительной свежестью.
…Ш-ш.
Я резко обернулся и увидел мелькнувшую на постели знакомую волнистую черную ленту. Я не раздумывая метнулся к кровати, но опять же ничего не нашел.
«Либо надо мной издеваются, – нервно озираясь, размышлял я. – Либо у меня действительно галлюцинации…»
…Ш-ш.
На этот раз, звук раздался уже со стороны окна, куда я сразу же перевел взгляд. С подоконника неторопливо уползала довольно таки реальная галлюцинация (все же своим глазам и слуху я доверяю). Я стоял до тех пор, пока ее тонкий хвостик не исчез за окном, после чего неожиданно махнул рукой и сказал:
– Ну и ладно! Приползешь, когда понадоблюсь.
И после этого я плюхнулся на кровать и ни с того ни с сего взял, да и заснул.
Разбудил меня Озарэс своими вездесущими красными лучами. В комнате было душно, это, несмотря на то, что окно было открыто настежь! Я отпихнул от себя одеяло, полежал немного, глядя в купол балдахина, а затем поднялся и накинул халат. Завязывая пояс, я бросил случайный взгляд на не заправленную постель, да так и замер: почти в самой середине, поверх одеяла, возлежал удивительной работы кинжал, чье лезвие было «волнистым», а крестовины виде оскалившихся питонов. Их хвосты плотно овивали рукоять и часть лезвия, как будто живые!
Я, как безумный поклонник «холодного» оружия, был просто в восторге от такой редкой вещицы.
«Вылитый клинок Да̀лкона! – подумалось мне, и спустя пару мгновений я отругал себя за тупость. – Это же он и есть!»
Я с опаской глянул на предмет размышлений и вслух полюбопытствовал:
– От чего же ты явился ко мне, а не сразу к Змееносцу?
Ответом мне был холодный молчаливый блеск серебристого лезвия.
– Не мог сразу утром появиться, надо было помучить, на нервах поиграть, да? – тихо возмущался я, обращаясь к кинжалу. О том, что он живой у меня не оставалось сомнений; все же другое живое существо ни за что не смогло бы проникнуть в мои покои незамеченным. Только я впервые встречаю живой клинок с чувством юмора. Я вообще впервые встречаю оружие, способное принимать животную форму (и наоборот: животное, способное принимать облик оружия). О таких мне доводилось только читать, и первое, что приходит на ум – это клинок Да̀лкона. И это несмотря на то, что о нем написано еще меньше, чем о его законном владельце.
Драгоценность злорадно сверкнула в лучах Озарэс, и на моих глазах превратилась в черную змею, которая уютно свернула свое длинное тело в кольца, и обратила на меня свой выжидательный взгляд.