- Этим я сейчас и займусь. Информацию такого рода никак нельзя оставлять без внимания. А вы, сэр Тонар, продолжайте приём просителей.
Кажется, Тонар был не очень этим доволен. В связи с чем, спрашивается? Был он одним из заговорщиков? Или же просто не любил меня и считал дураком, как та же королева, но при этом не предавал? А может, просто устал от приёма и надеялся отдохнуть?
Выйдя из зала, я задумался о том, кому можно поручить дело такой важности, как слежка за купцом и проверка того, что он рассказал. Ведь должна же быть у местного короля – моего отца – своя «секретная служба»!
Память немедленно подсказала мне лицо и имя. Увы, но именно к этому человеку мне идти было нельзя – уж его полный ненависти взгляд я запомнил хорошо. Но, по крайней мере, теперь я мог отдать приказ о его немедленном аресте.
Надеюсь, в моём замке хорошие палачи – глава тайной службы не мог быть рядовым участником заговора, и явно много знал. Сначала нужно было выпытать всё, что можно, а потом уже и казнь. Думаю, к концу недели я вспомню куда больше ненавидящих лиц. Главное – чтобы они не смылись из города раньше, чем я это сделаю.
Подумав ещё немного, я отдал слуге приказ: никто из царедворцев не может покидать замка до отмены этого решения. Иначе они побегут уже после первого ареста – а отпускать столько врагов, когда возможны ещё бунты и заговоры со стороны, я никак не мог.
Глава 16 - Вопрос доверия I
Я поднимался по каменной узкой лестнице, размышляя про себя, а двое слуг семенило сзади.
Итак. Глава моей тайной службы – явный предатель. За то время, что я поднимусь наверх, его уже должны схватить, но не суть: помимо него, предателей в замке хватает. В моём собственном доме.
Сейчас они не нападают, потому что боятся и не знают, что предпринять. Через неделю самое большое они нанесут удар – если я не нанесу его раньше. Но даже король не может сделать этого в одиночку, и мне нужны помощники.
Олди. Был бы идеальным вариантом, но – лежит в коме. Второй выживший в том бою – в сознании, но на ноги поднимется ещё не скоро. Кстати, мне нужно навестить его – верными людьми нельзя раскидываться.
Маг. Хорошая кандидатура, но он скорее учёный (или параучёный, суть не в терминах), чем политик.
Тот старичок из пиршественной залы, который переживал, что на полу трупы – тоже. Я вспомнил его имя, сэр Гинни, милейший тип и верный слуга Короны... Но совершенно вне политики. Подметён ли пол перед троном – это волнует его больше, чем то, кто нам этом троне сидит.
Мне нужен был кто-то ещё... Кто-то, на кого я мог положиться, кому мог доверить свою жизнь. Нет, я не верил в чистый альтруизм. Просто этот «кто-то» должен осознавать, что как только меня сместят – и он перестанет быть «кем-то» и станет «никем».
По счастью, память Геневиса подсказала мне один хороший вариант. И именно поэтому я сейчас шёл вверх по лестнице, в высокую башню.
В библиотеку.
Двери распахнулись, тихо скрипнув, и я вошёл внутрь. Нельзя сказать, чтобы в замке было много книг, но содержались они в безупречном порядке, и это была заслуга одного-единственного человека, который как раз вставал, завидев меня.
- Ваше Величество, - поприветствовал он меня. Именно такой, как сообщала память – старше меня на два года, очень светлые волосы, не носит бороды или усов, очки. Средневековые очки выглядели забавно, на взгляд более современного человека.
- Я уже только три дня как коронован, - устало обратился к нему я – не глядя на него напрямую, а нарочито разглядывая книжные полки, - и у меня уже уши болят от этого «Ваше Величество».
- Вы бы предпочли, чтобы я называл вас «Ваше Высочество»? – по тону нельзя было понять, серьёзен он или иронизирует.
- Да брось, - я повернулся к нему, - уж ты-то можешь называть меня по имени. Не так много времени прошло с тех пор, как ты это делал.
Тилль Лорби. Мой бывший товарищ по играм – то есть, конечно, не мой, а Геневиса, но тем не менее – которого в один момент воспитатели от меня «удалили». Сделано это было спешно, после драки, в которой Лорби рассёк мне губу.
Причина была очень проста. Лорби – древний дворянский род, даже старше моего собственного. Но лет семьдесят назад тогда ещё молодой дед Тилля впал в немилось к моему прадеду, и с тех пор их род в опале.
Разумеется, Тилль, воспитанный в духе гордости за своих предков и обиды за собственную неоценённость, рано или поздно должен был сорваться и повести себя с принцем так, как с принцем себя вести нельзя.
Ошибка была в другом. Не убери его умники-воспитатели – эта же ссора сплотила бы нас, и у меня сейчас не было бы союзника вернее. Может быть, тогда даже заговора бы не произошло – судя по детским воспоминаниям Геневиса, Тилль был очень умным парнем.