Шайсу нашёл на карте точку выхода рептилий и указал пальцем направление движения сквозь лес. Далее, как и сказал Реддт, он провёл по узкой тропе на мост, а потом снова перешёл к туннелям. Он хотел было пояснить дальше, но не успел. Итта, сверив ходы и поверхность, ткнула пальцем в место на северо-востоке от них.
– С пропастью теперь всё понятно, но почему мы идём через лес, если можно выйти вот здесь и пройти вот по этой дороге? Она выглядит шире и местность вокруг открытая. Разве так нас не сложнее будет застать врасплох?
– Она права, – поддержала девушку советница, – я знаю эту дорогу, по ней ходит множество караванов, и виды там красивые, луга и поля, одно загляденье.
– Да, я тоже по ней ходил. И Торан, подтвердит, – кивнул Шайсу в сторону трицератопса, – хорошая надёжная дорога, вот только идти по ней будет слишком долго. Она огибает разлом и проходит почти по всему краю пустоши. Лучше пройти напрямую, если есть такая возможность.
– В лесу можно наткнуться на диких зверей, на торговой дороге мы их хотя бы сразу заметим и сможем скрыться, если что. В чаще же застрянем наглухо, а разъярённые копытные и покалечить могут, – возразила Тилл.
– Не волнуйтесь, мы будем идти так, что обнаружим любую угрозу первыми, – заверил её Реддт. Тилл нахмурились.
На этом обсуждения подошли к концу, Итта с наставницей сложили карты и забрались на ящеров. Шайсу наконец обратился, сверкнув на солнце чёрной чешуёй.
Путники образовали цепочку. Велоцираптор шёл первым, высматривая тропы и подозрительные следы. За ним на некотором отдалении двигалась Тилл. Будучи пресмыкающейся, ящерица не могла высоко задрать голову и хорошо рассмотреть местность. Но она неплохо распознавала запахи и вибрации, так что не терять из виду Реддта было несложно. Если она чувствовала, что он замедляется, также замедляла всю группу, а сама прокрадывалась к раптору, чтобы узнать, что случилось.
Если Реддт подстраховывал компанию спереди, то прикрытием спины занимался Шайсу. Он полз в хвосте, время от времени оглядываясь над травой, чтобы выяснить, не следует ли кто по следам ящеров. Иногда он использовал ближайшие деревья, чтобы забраться повыше, иногда, напротив, прислушивался к изменениям в земле. У него не было острых когтей, как у Реддта или длинных зубов, как у Тилл. Но у змея было сильное тело и яд, способный существенно замедлить противника.
К счастью, ничего из этого арсенала не понадобилось. Лес оказался не таким густым, как представлялось по началу, Реддт объяснил, что они ещё не зашли на основную территорию и это только небольшое ответвление, переходящее в степь.
Очень скоро рептилии вышли на берег реки. Велоцираптор шустро подвёл компанию к самому бурлящему участку воды, и Шайсу заметил множество мелких пологих порогов. Неплохое место, чтобы перейти реку вброд.
Вокруг было шумно, но рёв не был оглушающим, скорее это было монотонное приятное шипение. Чуть-чуть отойдя от берега, можно было услышать, как в кустах поблизости стрекочут насекомые, а под кронами обступающих деревьев жужжит мошкара.
Воды реки виделись тёмно-синими, но из-за солнечных бликов и обильной пены сложно было разобрать точный оттенок. Однако наступающие на прибрежную гальку волны определённо были прозрачными.
Реддт и Торан перебрались на ту сторону без особых проблем, лишь слегка намочили лапы, да обрызгали всадницу. А вот у ящерицы и змея возникли трудности. Если Шайсу нечего было терять кроме накопленного тепла, вода весной была довольна прохладная, то Тилл из-за строения тела рисковала искупать себя, всю поклажу и Ойру заодно. Пришлось советнице встать на задние лапы и, неуклюже балансируя среди скользких камней, вразвалочку дошагать до противоположного берега.
Нестройные ряды деревьев на том берегу быстро сменились лесной опушкой. На западе простиралось чистое поле, как чертой рассечённое тёмной пропастью. За нею продолжалась степь, переходящая в тонкую полоску леса у подножия гор. Белоснежные верхушки последних плавно огибали горизонт.
В небе светили два неизменных солнца. Красно-оранжевая Нетта и голубоватый Бхук. На востоке за подошвой одного из летающих островов виднелись кольца газового гиганта. В свете солнц они переливались всеми оттенками розового, напоминая россыпь драгоценных камней.