Богиня оказалась немногословна, но мягка. Она извинилась за несвоевременное предупреждение и поведала о надвигающемся землетрясении. Во избежание жертв рептилиям необходимо было в ближайшее время подняться на поверхность. Из вещей ничего кроме еды и тёплой одежды брать и спасать было не нужно. Атис пообещала, потом всё восстановить и привести в изначальное состояние. Для неё главным было, чтобы горожане успели выбраться и пережить стихию.
Ящеры шустро разбежались по серпентарию, собирая необходимое, и в волнении направлялись в туннели, ведущие на поверхность. Цессара хотела было вернуться в свои покои, но служанки убедили её, что лучше будет одолжить плащи и одеяла в близлежащих жилых корпусах. К счастью, соседи с готовностью обеспечили королеву всем необходимым.
Проходя мимо туннелей, ведущих на кухню, женщины заметили, как повара нагружают солдат снедью. Вид у них был серьёзный и сосредоточенный. Среди людей чувствовалась тревожность, но паники в проходах не наблюдалось.
Рептилии нередко репетировали действия в случае опасных ситуаций. Да и богиня не первый раз предупреждала их о природных угрозах. Время от времени она сообщала им о проблемах, которые невозможно было предсказать или предвидеть, тем самым помогая избежать крупных жертв.
Ящеры в этом не были одиноки. Атис так же предупреждала о возможных катаклизмах птиц и зверей. Правда империя предпочитала сама заниматься восстановлением родных земель, не прибегая к божественным чудесам. У Морайи же и своих чудотвориц имелось с лихвой. Но как бы соседи не кичились храброй самостоятельностью, от помощи богини в случае чего, из них не отказывался никто.
Часть горожан уже успела покинуть Осфат и сейчас разбивала лагерь над его окрестностями. Цессара со служанками ещё были в туннелях и спокойно двигались вместе с толпой, когда всё снова пошло не так.
***
На этот раз змея обнаружила себя в полном одиночестве. У неё сбился шаг, и, взглянув на стены, Цесс поняла, что находится в ясельных туннелях. Пугающее чувство дежавю снова накрыло её с головой. Как так? Она же должна была быть в совсем другом месте!
Цессара попыталась вспомнить, что происходило с ней с момента эвакуации. Она точно была не одна, рядом шли Тилин и Диит, а потом... То, что было потом, развеялось на мельчайшие частички в окутавшем её жаре. Странная сила снова заставила усомниться в себе. Внутренний огонь оказался столь горяч, что королеве пришлось остановиться.
Переведя дыхание, Цесс внезапно осознала, что вот уже долгое время у неё заняты руки. Змея опустила взгляд и поняла, что прижимает к груди объёмный тяжёлый свёрток. Отодвинув край одеяла, она ахнула. У неё в руках было яйцо! Светло-бежевое, переливающееся чешуйками, словно мрамор, бархатисто матовое на ощупь и излучающее тепло!
Невероятно! Но как? Она ведь даже не вспоминала о нём сегодня, не то, что видела или подходила потрогать. Цессара выдохнула в изумлении, жар внутри неё усилился, отчего вспотела спина, и захотелось скинуть верхнее платье.
Тут в голове начали зарождаться воспоминания о последних часах. Или они всегда с ней были? Цесс начала сомневаться в собственной адекватности. Бред какой-то. Нет, она точно помнит, как им с Диит пришлось разделиться, последней надо было помочь нянькам собрать вещи. Тогда-то Цесс и подобрала яйцо, проходя с Тилин возле инкубаторных залов. Яйцо почему-то оставили без присмотра, Цессара ещё удивилась тогда, но богиня её тут же успокоила. Сказала, что яйцу ничего не будет, и оно окажется в полном порядке, в отличие от прочих живых, что могут попасть под волну землетрясения. Цессаре следовало бы пройти мимо, но она не смогла.
Не то чтобы в ней взыграли материнские чувства, королева никогда не выказывала подобного рода привязанностей. Но сидящего в яйце ребёнка стало по-человечески жалко. Сама Цесс не хотела бы пережить подобное в детстве, даже если бы воспоминаний об этом не осталось. Да и кто знает, пройдёт ли божественное вмешательство бесследно для будущего ящера? Быть разбитым, а потом снова восстановленным – это не шутки. А если и нет, то оказаться оставленным на произвол судьбы как минимум обидно.
Ощущая жар в собственных венах и биение жизни под прочной скорлупой, Цесс отбросила всякие сомнения о том, какое из её воспоминаний было реальным. Да, не могла она оказаться тут в обществе подруг, да ещё и с пустыми руками. С Тилин их разделила толпа, а с яйцом не дало расстаться чуткое сердце.