Появление уже знакомого жара подтвердило её догадки. Змея не хотела снова всё забыть. Она только-только поняла, что происходит, и было бы обидно потерять это знание в один момент.
Она не очень понимала, как это работает, как именно огонь расщепляет её душу, но интуитивно представляла, как богиня таким образом очищает её разум от нежелательных потрясений. Вот только Цессара не считала произошедшее с ней травмирующим. Да это было неприятно и очень пугающе, но в ещё большей степени оно вызывало трепет и интерес.
Цесс постаралась воспроизвести ощущение из далёкого детства. Когда у неё ещё было желание и нужда напрямую взывать к богине. Она постаралась охватить пространство вокруг себя настолько широко и высоко, насколько позволяла фантазия, и мысленно сжать его в одной точке, живой и разумной. При этом на сем действии нельзя было концентрироваться полностью, нужно было как бы держать точку на границе сознания, словно отслеживая боковым зрением, будучи занятой более важной работой.
Сначала Цесс подумала, что получится не более чем вопль с требованием её не трогать, но в итоге удалось выдать вполне себе адекватную просьбу. Эффекта это не возымело, и внутренний жар продолжал усиливаться. Змея сменила тактику, представив, как её чешуя приобретает огнеупорность. Она вспомнила, как немеет кожа от ледяной воды, как мелкими иголочками кусает руки снег, вообразила, как внутри разливается холодное свечение, перебивающее жар. Сработало. Видимо, богиня решила поощрить её за упорство или просто не посчитала нужным продолжать.
– Ого, ты догадалась, как это делается, – откликнулась она с радостным изумлением. С такой же интонацией учителя когда-то хвалили Цессару за успехи в рисовании, – ладно, я оставлю тебя при своём, но потом не жалуйся.
Жар стих, и чувство чужого присутствия ушло. Богиня этого не уточняла, но Цессара поняла, что пока её лучше не беспокоить. Сама заговорит, если будет, что сказать.
Королева облегчённо выдохнула, порадовавшись маленькой победе. Что делать дальше, она абсолютно не представляла. Тут дверь покоев распахнулась и на пороге показалась запыхавшаяся Тилин. Она тяжело дышала, опираясь о дверной косяк, глаза её беспокойно бегали по комнате, выискивая хозяйку.
– Прошу, скажи мне, что я не свихнулась, – умоляюще всхлипнула девушка, заметив Цессару.
– Ты имеешь в виду землетрясение?
Тилин замешкалась и удручённо отвела взгляд, она не могла объяснить, что её беспокоило. Но она ясно чувствовала, что что-то не так.
– Да... Нет... Я не знаю, – она обессилено поморщилась, – но это не первый раз происходит, всё это уже было!
Что именно всё это, уточнять было бессмысленно. Судя по тому, как девушка обмахивала себя, жар внутри неё уже подчистил нежелательные воспоминания, хотя и не смог убрать чувствительность к чужому воздействию.
Цесс встала с кровати и подошла к подруге. Тилин нужно было успокоить. Сердце оборвалось, настолько потерянной и расстроенной та выглядела.
– Присядь, ты не сошла с ума, мы действительно проживаем этот день не впервые. Я бы даже сказала, это третья попытка, если не больше.
Змея отвела ящерицу к глубокому креслу, в котором не так давно любила нежиться сама. Та села без возражений. Королева же устроилась рядом на диване. Предложить ей было нечего кроме полупустой чашки с чаем, забытым со вчерашнего дня. К сожалению или счастью, Тилин бы и кусок в горло сейчас не влез. Девушка завалила Цессару немыми вопросами.
– Так ты и про землетрясение ничего не помнишь? – осторожно уточнила Цессара после обмена парой реплик. Тилин покачала головой.
– Не уверена, что это было именно оно, но что бы то ни было, Атис, похоже, этим обеспокоена. С одной стороны, хорошо, значит ситуация под контролем. С другой – понятия о контроле у нас могут быть разными. Неизвестно, что ещё придётся претерпеть, прежде чем богиня вернёт всё на круги своя.
Тилин задумалась, а потом понимающе кивнула. Рептилии постарше упоминали такие случаи, богиня не любила излишнего внимания к своим промахам, оттого старалась прикрыть вмешательства вот такими вот странными способами. Цессара пересказала служанке всё, что смогла запомнить. Какое-то время они сидели в задумчивой тишине. А потом Тилин решилась.
– Раз Всематерь не давала тебе никаких инструкций, значит нужно жить так, будто ничего не произошло. Так и сделаем, пока не скажут обратного.