Цессара присоединилась к красной ящерице и поняла, в чём проблема. Её внутренний компас резко свернул курс в противоположную сторону. Переглянувшись со служанкой, она решила, что идти дальше не стоит. Дейло оказался иного мнения. Он считал, что тропа есть тропа, и она выведет туда, куда должна, вне зависимости от того, как её расплющит. Пока королева убеждала питона передумать, Диит резко поменялась в лице.
– Ребят, там человек лежит, – указала она куда-то вбок дрожащей рукой.
Ящеры тут же смолкли и сделали несколько шагов в указанном направлении. И правда, в куче опавших листьев, среди невысокой травы лежала худенькая длинная фигура.
Тилин, набравшись смелости, подобралась ближе и присела. Цессара пристроилась за её спиной, поудобнее перехватывая яйцо. Незнакомец оказался совсем юношей. Даже не так, подросток, едва ли старше её предпоследней кладки. Одетый в лёгкую зелёно-коричневую мантию, неподходяще холодную для этих мест. Волосы у мальчика собирались в хвост, из которого выбивались растрёпанные перья. Ноги у него были птичьи, длинные и тощие, обутые в такие же тканевые наголенники, как и остальной костюм.
Тилин погладила мальчика по плечу, затем слегка потрясла, но тот никак не отреагировал. Нащупав пульс, ящерица облегчённо вздохнула, то был лишь очень крепкий сон.
– Как он здесь оказался? – шёпотом спросила Диит.
– Не знаю, но он явно из империи, здесь такие ткани не носят. Да и фасон классический для коренных птиц, у местных немного иная мода, – поделилась наблюдениями Цессара.
– Не может быть! Да он же совсем ребёнок! Не отпустили бы его на другой материк одного, где-то рядом должны быть взрослые, – питон насторожился, осматриваясь по сторонам, но вокруг было пусто, ни единой живой души, кроме рептилий.
– Думаю, нужно его разбудить, не нравится мне его состояние, – Тилин нахмурились, приподнимая юнцу веки, глаза оказались абсолютно стеклянными. Она похлопала его по щекам, от чего тот раздражённо вздохнул, но не проснулся. Ящерица попыталась ещё раз. Не получив результата, она встала с колен и повернулась к товарищам.
– Мы не можем его тут так оставить, – покачала головой Цессара на немой вопрос питона.
– Я согласна, это неправильно, – вторила ей Диит.
– Мы не знаем, что с ним. Вдруг это последствия искажения, и он позже придёт в себя. Мы просто время потеряем. Или это какая-то неизвестная болезнь, тогда тем более опасно задерживаться.
Группа обступила паренька, раздумывая над ситуацией. Цессаре состояние мальчика казалось знакомым, но она не могла вспомнить, как и когда сталкивалась с подобным. Чем больше рептилии шумели и спорили, тем интенсивнее тот начинал двигаться во сне.
Внезапно юноша открыл глаза и шумно вдохнул, словно вынырнул из воды. Казалось, первые секунды он ничего не видел, но потом, заметив незнакомые лица, жутко испугался, вскрикнул и попятился.
Его неожиданный резкий клёкот напугал рептилий не меньше. Они вздрогнули, Дейло даже подпрыгнул. Цессара опомнилась первой и подняла руки, пытаясь успокоить мальчика.
– Тише-тише, мы тебя не тронем.
– Не бойся, мы хотим помочь, – поддержала её Диит.
– Мне не нужна помощь! – испуганно пролепетал птенец, но поняв, что ему не угрожают, смущённо продолжил, – но спасибо, я запомню.
– Я... – мальчик хотел было продолжить, но, осмотревшись по сторонам, запнулся, – а где я? – выдал он озадаченно через пару секунд.
– В лесах Расколотой пустоши. Недалеко от Осфата. Точнее сказать не можем, – покачал головой Дейло.
– Расколотая пустошь? То есть Срединные земли?
– То есть да.
– Ага. Так. Ясно.
Паренёк снова замолчал. Он задумчиво обвёл взглядом ящеров и с не меньшим интересом оглядел деревья. Цессара поняла, что он впервые видит их так близко.
– Вы же городские рептилии, так?
– Серпентарские, ты хотел сказать? – поправил его питон.
– Да, наверно, – отмахнулся юноша и сбивчиво уточнил, – ну, то есть вы в едином закрытом сообществе живёте?
Цессара улыбнулась и отвела взгляд. Она догадалась, что он пытался узнать. Юноша говорил с такой интонацией, будто речь идёт о какой-то изолированной секте, где люди молятся по пять раз на дню и неукоснительно следуют каким-то своим абсурдным ритуалам. Как же нелепо звучат детские представления о рептилиях через призму имперских знаний.
– Он пытается спросить, общаемся ли мы с богиней, – сказала она мягко, пряча улыбку.
– А, вот оно что, – выдохнул Дейло, – да, всё так, общаемся.