Цессара получала тех, кого хотела, но их отношения не длились долго. Для королевы это было скорее приятное времяпрепровождение, чем настоящий брак. Хвастливые рыцари ей быстро надоедали и, она без всяких сожалений устраивала развод. К счастью, принцы не обижались, серпентариев много, а они у себя одни, на ветреной королеве их мир не сошелся. Городские ящеры к причудам своей матери относились так же спокойно. Во-первых, это делало население более разнообразным. Во-вторых, для любящего праздники народа, ещё одна свадьба — не менее желанное торжество, и повод лишний раз отдохнуть и повеселиться.
Конечно, Цессара слышала, что в других городах встречались вечные пары, скреплённые истинной любовью. Ей нравились эти романтичные истории, она находила их чудесными, но в возможность такого в своей жизни верила с трудом, пока на одном из сватовских приемов к ней не подошёл Шайсу. К тому времени он вытянулся и окреп от частых путешествий, а необходимость договариваться с различными людьми добавила ему в красноречии.
Оказалось, он всё это время занимался наукой, изучал культуру и обычаи других народов, путешествуя по миру. Ему не нравилась закрытость рептилийного сообщества, змей хотел, чтобы ящеры больше общались с соседями и шли в ногу со временем, перенимая у них полезные черты. К счастью, богиня благословила его на труд и направила в готовые к переменам серпентарии. Осфат был одним из них. Шайсу давно в нем не был, века назад, как принц, он не прижился, сейчас же, когда город вступал в активную торговлю с Империей и купцами из Морайи, навыки дипломата пришлись как раз кстати. Вот ему и посоветовали попытать удачу ещё и на любовном поприще, о чем он и сообщил.
Цессару такая прямолинейная наглость позабавила. Это было что-то новенькое, поэтому она не стала прерывать беседу. Обычно, все её воздыхатели отвешивали тонны бессмысленных комплиментов, и им нечем было похвастаться кроме мускул и боевых навыков. Шайсу же после краткого знакомства активно начал интересоваться её жизнью. И с ним было что обсудить. Он неплохо разбирался в традиционной и церемониальной одежде иноземной знати, был наслышан об особенностях чужой архитектуры и мог рассказать о парочке забавных или милых обычаев.
Королева находила эти разговоры занятными и полностью убедилась в правильности своего выбора, когда вместо давно наскучивших безделушек и драгоценностей, змей преподнес ей набор редчайших морайских красок, чьи темно-насыщенные оттенки можно было получить лишь в далёких землях зверей. Этот подарок Цессару покорил, теперь она могла воплотить картины помещений, о которых раньше даже не задумывалась. Так Шайсу стал королем Осфата.
Свадьба была яркой и пышной, как и всегда, но теперь молодожены были по-настоящему счастливы. Змеям было хорошо друг с другом, их жизнь обещала быть тихой, мирной и безмятежной. Вот только королю надо было съездить в соседний город по делам. Цессара волновалась, всё-таки её муж привык много путешествовать, наверняка ему будет сложно отказаться от привычной жизни. Но он не сбежал, чему она сейчас была несказанно рада.
– Я боялась, что ты забудешь обо мне, прости, что так плохо о тебе думала, – королева слегка отстранилась, но рук с плеч мужчины не убрала. Шайсу с улыбкой поморщился.
– Ах, если бы. Я не забывал о нас ни на минуту, и, как на зло, на глаза постоянно попадались влюбленные парочки. – Пожаловался он.
– Ого, не знала, что Ноум такой романтичный город, – Цессара улыбнулась.
– Тем тяжелее там находиться, когда ты в разлуке, – покачал головой змей.
Ноум был независимым торговым городом, находящимся в трех днях пути к северо-востоку от Осфата. Изначально его основали переселенцы из Небесных просторов, архипелага летающих островов, расположенного выше. Это были приверженцы старой религии, вытесненные из птичьей Империи. К счастью, они имели миролюбивый характер и выбрали довольно удачное место для посадки семечка Арты, которое через несколько веков выросло в раскидистое городское древо. Жители Ноума были лояльны к представителям других рас, что подкупило большую часть странствующих торговцев: довольно скоро у подножья древа поселились звери, обогатив город своей каменной архитектурой. Оживленный торговый поток привлек и рептилий, которые заняли давно пустующие подземные ходы, образовав под городом своё посольство.
Ноум позволял проводить через себя и имперские товары, не смотря на то, что страна некогда выставила за порог его жителей. Это делало сотрудничество с ним еще более выгодным, что не нравилось другому торговому городу расколотой пустоши. Новый Эшт, древнейший птичий монументал в этих землях, отличался куда большей консервативностью в верованиях, не признавая равенство с другими народами: он веками задирал цены и бессовестно пользовался положением монопольного посредника между Империей и городами срединных земель. Не удивительно, что с появлением Ноума, его положение сильно пошатнулось, о чем конфликтные горожане напоминали соседям при каждом удобном случае.