Офелия невольно подумала, что Драгон никогда не задал бы такой вопрос. Он чувствовал и понимал все без слов. Доверял. Во всем. Каждому ее слову. Мир с ним был цветной и настоящий. Как все же отличаются эти мужчины! Как не хватает ей его сильных крыльев…
— В нашем мире только с благословения богов появляются дети, — сухой, чеканный тон скреб заплывшие жиром мозги нагов и заставлял их ворочаться и скрипеть. — Они растут среди себе подобных, и проявление сил воспринимают так же нормально, как первую линьку. Земля подарила возможность всем иметь как пару, так и потомство. Мы сильнее во всем. А раз так, то вполне естественно, что и наша кровь также сильнее. И дети будут иметь силы и возможности нагов. Но столкнувшись с их проявлением, сами люди уничтожат наших потомков, потому как сами не владеют силами, и они им чужды. Уничтожат от страха и незнания. И дети наши погибнут, даже не поняв, почему над ними чинят бесправие. Так понятно? — принцесса Священных повернулась к Шантеру, затем насмешливо добавила для всех. — Это для тех, кто не понял сразу. Я вижу всех ваших детей и кровь, текущую по их венам.
Вокруг недовольно засопели сильные и ядовитые. Но признать себя дураками — таковых не нашлось. Спорить — тоже. Разложила ведь по полочкам. Даже до самого несогласного дошло — надо! Своих чад жалко. Однако, все продолжали молчать, показывая свою «неразделенную любовь» к затее правительницы: сама придумала — сама делай, а мы мешать не будем. Посмотрим, что из этой затеи выйдет.
— А мне идея нравиться, — зажегся Эристел Наг. На него неодобрительно посмотрели, и только Белчер Синах театрально возвел глаза к небу.
— А сейчас я возвращаюсь в деревню. Сама!
Вот теперь вскочили на ноги все. Даже неповоротливый и грузный Гига Бонамби. Его лицо красноречиво говорило о потасовке и бесславном поражении. Никому эта затея не понравилась.
Офелия не стала выслушивать возражений. Служение в храме давало свои преимущества. Смазанное движение рукой, и пасти нагов были надежно склеены заклятьем. Перед мужчинами поднялась стена плотного воздуха, забирая их в круг и отрезая от правительницы.
— Мы не будем больше прятаться. Я решу проблему сама и вернусь. Или не вернусь. Драгон ищет меня, и пока я избегаю встречи с ним, в опасности все. Сейчас у него в заложниках известная вам деревня. И потому я приняла решение. И никто из вас не имеет право его оспорить. Никто!
Мужчины отступили. Большинство нагов ее выбор приняли, не споря. Перестали изображать «ужас несусветный» и присели по местам — право правительницы принимать любые решения. Тем более, что где-то глубоко в душе они тоже так думали. Правда, внешние данные Офелии несколько изменились и могут еще больше вогнать дракона в ярость, но это как-нибудь пусть сами там решают, по-семейному.
Несогласных оказалось четверо. Они со всех сил рвали воздушную преграду, но она словно склеивалась снова.
— Все будет хорошо! — девушка постаралась успокоить всех.
Но только четыре адресата так не думали. Офелия трансформировалась и осторожно поползла на встречу с мужем.
Глава 7
Несмотря на запрет великой Агарти, люди решили защитить своих богов собственными силами. Шаман камлал на тропинке, по которой ушли наги. Он бормотал заклятья, взывая к силам природы и духам земли, и сжег весь годовой запас разорви-травы для обрыва нити дорог. Его дочь танцевала, призывая духов, путать черного бога, чтобы ходил кругами и не видел дороги. Мужчины и девушки разносили оставшееся на поляне подношение по разным тропинкам, пропитывая их запахом милосердной богини. Девушки со слезами разбрасывали по лесу подарки нагов. Особенно громкие рыдания слышались над оставленными на память чешуйками.
Черный бог появился неожиданно, абсолютно бесшумно выйдя из-за дерева с поникшими ветвями. Узрев буйные метания жителей деревушки, он остановился у странного сооружения, украшенного цветами. Здесь везде ощущался волнующий запах его женщины. Он дурманил. Ласкал. Мужчина вдыхал запах лепестков и невозмутимо смотрел за мечущимися людьми. Стоял спокойный, и оттого еще более страшный. Он перебирал цветы потемневшими пальцами, и они осыпались пожухлыми клочками к его ногам.
— Хватит!
И все замерли. Никто не двинулся с места. Вокруг разлилась глупая тишина. И обреченность. Черный бог внимательно осмотрел каждого в поле своего зрения. Затем подошел ближе и тихо, с расстановкой, словно вбивал гвозди, спросил: