— Как?.. Ты не мог слышать! Ничего!
— Ох, как же ты меня недооцениваешь, Аринар.
Наг аккуратно сложил кольца на шелковых простынях и демонстративно зевнул, намекая, как ему сладко. Он бережно положил цветы на подушку и с осуждением посмотрел на темную полукровку.
— Ну, и чего ты там сстоишь, нессравненная? Запрыгивай на ложе обратно, поиграем, ссобьем твою осскомину, — слова Эристела текли удивительно мягко, но в их желчи можно было отравиться.
— Что ты от меня хочешь? — немного совладав с собой, спросила Аринар. Ее взгляду постепенно возвращалась уверенность — Эристел не позволит себе ничего в стенах академии. Женский подбородок упрямо полез вверх — эльфийка никогда не извинялась и не просила прощения, но умела договариваться!
— Отсстань от адептки Чаргородсской.
— А, так вон оно что! Значит, правда все! Нашел-таки наследницу бледной твари? Только и я, сложа руки, сидеть не буду. Каждый борется за свое! И поганке твоей жизни не дам! Никто не смеет меня игнорировать! — взбешенная дроу-змея забыла об осторожности. К дохлому червяку все! Он приполз ради этой мелкой мерзавки!
— Два момента, нессравненная, — прошелестел змей. — Никто не ссмеет осскорблять принцессу Ссвященных! Никто не ссмеет унижать мою невессту!
— Невесту? Еще немного, — плевалась ядом Арнель, — и эта мелкая дрянь сама отказалась бы от тебя или согласилась бы на выгодный обмен: один, не первой свежести наг, на целый выводок молодняка. И поверь, я просветила ее о подробностях как наговской, так и змеиной анатомии. И всем, что с этим связано. Ты бы видел ее лицо! — и она рассмеялась. Нагло. Дерзко.
Неожиданно магиня взвыла и резко схватилась за левую ногу. Холеное бедро, выставленное на показ, разорвало мощным, хлестким ударом. Кожа лопнула под сильным давлением извне, пропуская незваного гостя в глубину тканей. Теперь один из предметов гордости Аринар был обезображен глубокой раной. Местами просматривалась кость. Кровь хлынула из раны. Она стекала ручьями, оставляя на теле женщины некрасивые разводы.
Кончик хвоста нага демонстративно струсил с себя каплю чужой крови и завис в воздухе.
— Знаешшь, Арнель, я вссегда был предельно деликатен с тобой, посскольку у нас есть общие родсственники. Но, видимо, ты этого не споссобна оценить. Не сстоит обманываться и восспринимать мою ссдержанность за сслабость, и более того, сстановиться у меня на пути. Залезть в мою голову — твоя большая ошибка.
Магиня земли взвыла снова. Теперь исполосованы были обе ноги. Раны повторяли основные штрихи татуировки ректора, словно он поставил на эльфийке клеймо. Аринар Арнель корчилась на полу в луже собственной крови. Эристел Наг вернул хвост на ложе и принял вид человека. Он возлежал на широкой постели в весьма искусительной позе, и был чертовски красивый: оголенная грудь, узкие бедра, обтянутые брюками из тонкой черной кожи, босые ступни. Скрещенные длинные ноги подчеркивали сексуальную привлекательность мужчины.
Эристел лежал, откинувшись на подушки, закинув руки за голову, давая широкой груди еще больше пространства. Он смотрел на потуги Аринар выползти из лужи крови, на ее искаженное болью лицо и ничего не чувствовал — ни сочувствия, ни угрызений совести.
Шелк простыней приятно холодил кожу и располагал к буйной фантазии. Эристел некстати подумал о Зире, что сейчас же отобразилось на желании его тела. Несмотря на безумную боль, Аринар не сводила взгляда с предмета своего интереса, оценивая все линии фигуры. Мужчина заметил плотоядные искорки в глазах темной эльфийки, приподнялся на одной руке, упершись локтем в мягкий матрас, и проследил за ее взглядом. Криво, издевательски улыбнулся:
— Тебе не светит, милая, — он не спеша сполз с широкой кровати. Длинные локоны скользнули на грудь мужчины, прикрывая ее значительную часть. И подошел к дроу-змеюке. — Прими совет, несравненная: пока умница Колавер будет тебя подлечивать, подумай о том, что я озвучил, — его голос звучал тихо и обыденно, никак не соответствуя кровавой ситуации, и оттого еще больше укоренял ужас в душе жертвы. — И помни, твои раны разъятрятся снова, стоит мне об этом подумать. Ты ведь не забыла, кто я? — несколько секунд Эристел внимательно изучал Арнель. — Ну, а если будешь настаивать на взаимности, — в его руке появилась плеть из ремней уплотненной тьмы. Он поиграл ею, проверяя в деле, провел по груди полукровки, — я, возможно, снизойду и удовлетворю твое настойчивое желание. Раз, может дважды, но поверь, — лицо Эристела исказила жесткая усмешка. Его тату в виде виноградной лозы ожило, отросло и кокетливо чмокнуло отшатнувшуюся от него Аринар в нос, после чего сморщило губы-листочки и демонстративно сплюнуло, — тебе это крайне не понравится.