Девон заколебался, точно ли он все запомнил.
— Они сказали: «Они будут вынуждены пойти на то, чего им удалось избежать в прошлый раз. Самах откроет Врата Смерти». И еще они говорили что-то насчет того, чтобы войти во Врата Смерти…
Ола ахнула и вскочила, прижав руки к груди.
— Так вот что имел в виду Самах! Он сказал, что откроет Врата Смерти, если менши нападут на нас!
— И выпустит эти чудовищные создания в другие миры, — сказал Эпло. — Сила змеев возрастет. И кто сможет сражаться с ними?
— Надо остановить Самаха, — сказала Ола. Она повернулась к гномихе и эльфу. — Надо остановить ваши народы.
— Мы не хотим войны, — очень серьезно ответил Девон. — Но нам нужно где-то жить. Вы не оставляете нам выбора.
— С этим можно что-то решить. Мы соберемся и проведем переговоры…
— Поздно вести переговоры, жена, — в дверном проеме стоял Самах. — Война началась. Орды меншей плывут к нашему городу. Их ведут змеи-драконы.
— Но это невозможно! — закричала Грюндли. — Мой народ боится змеев-драконов!
— Эльфы не последовали бы за змеями-драконами без достаточных на то причин, — заявил Девон, пристально глядя на Самаха. — Должно было произойти что-то необычайное, чтобы толкнуть их на столь решительные действия.
— Что-то действительно случилось, как вам прекрасно известно. Вам и этому патрину.
— Нам?! — воскликнула Грюндли. — Как будто мы что-то могли сделать! Мы же были здесь, у вас! Хотя мы действительно кое-что сделали, — пробормотала она себе в бакенбарды.
Девон ткнул ее в бок, и гномиха приутихла.
— Я полагаю, Самах, — вмешалась Ола, — вы должны объясниться, прежде чем обвинять детей в том, это они развязали войну.
— Ну что ж, жена, я объяснюсь.
Слова Самаха хлестнули, словно плеть, но Ола не дрогнула. Она осталась спокойно стоять рядом с Альфредом.
— Змеи-драконы явились к меншам и сказали, что это мы, сартаны, повинны в смерти девушки. Драконы сообщили также, что мы взяли двух уцелевших детей заложниками.
Самах холодно взглянул на Грюндли и Девона.
— Отлично было придумано — уговорить нас взять вас с собой. Конечно же, это была идея патрина.
— Ага, конечно, — устало пробормотал Эпло. — Я придумал это как раз перед тем, как свалиться без сознания.
— Вовсе мы не задумывали ничего такого! — возмущенно воскликнула Грюндли. У нее дрожали губы. — Мы сказали правду! Вы — нехороший человек!
— Тише, Грюндли, — Девон взял ее за руку. — Что вы собираетесь с нами делать?
— Мы не воюем с детьми, — ответил Самах. — Вас вернут вашим семьям. И передайте вашим народам следующее: напав на нас, вы подвергли себя опасности. Нам известно, что вы намереваетесь затопить наш город морской водой. Вы думаете этим ослабить нас, но ваш «друг» патрин и его подручные намеренно ввели вас в заблуждение. Вместо нескольких беспомощных сартанов вы обнаружите тысячи, вооруженные мощью столетий и защищенные могуществом других миров…
— Вы собрались открыть Врата Смерти, — сказал Эпло.
Самах не удостоил его ответом.
— Передайте мои слова вашим народам. Пусть потом не говорят, что их не предупреждали.
— Не может быть, чтобы вы действительно собрались это совершить! — Альфред был потрясен. — Вы не понимаете, о чем говорите! Открыв Врата Смерти! Это же настоящее бедствие! Змеи-драконы намереваются проникнуть в другие миры. Лазары с Абарраха тоже только и ждут подобного случая!
— Мой повелитель — тоже, — заметил Эпло, пожимая плечами. — Вы оказываете ему большую услугу.
— И именно этого хотят от вас змеи-драконы, Самах! — воскликнула Ола. — Дети подслушали, как змеи обсуждали свои намерения.
— Так я им и поверил… Впрочем, как и любому из вас, — Самах обвел присутствующих презрительным взглядом. — При первой же бреши в городских стенах я открою Врата Смерти и созову наших братьев из остальных миров. Я знаю, что они там есть. Вы не одурачите меня своей ложью.
А что касается вашего повелителя, — Самах повернулся к Эпло, — он будет брошен обратно в Лабиринт, к остальным предавшимся злу. И на этот раз он уже не сбежит!
— Советник, не делайте этого, — голос Альфреда был спокоен и печален. — Истинное зло находится не там, а здесь, — Альфред приложил руку к сердцу. — Это зло — страх. Мне это слишком хорошо известно. Я сам слишком часто поддавался ему.
Когда-то Врата Смерти открыли для того, чтобы сквозь смерть провести нас к новой, лучшей жизни. Но эти времена давно минули. Слишком многое изменилось. Если вы откроете Врата Смерти сейчас, то, к вашему горькому разочарованию, обнаружите, что теперь вам придется иметь дело с более зловещим значением имени «Врата Смерти» — с именем, уничтожающим надежду.
Самах молча, терпеливо выслушал Альфреда.
— Вы закончили?
— Да, закончил, — ответил Альфред.
— Очень хорошо. Теперь пора вернуть меншей к их семьям. Дети, встаньте рядом. Не бойтесь, магия не причинит вам никакого вреда. Вы словно заснете, а когда проснетесь, то будете уже среди своего народа.
— Ничего я и не боюсь, — фыркнула Грюндли. — Я такую магию видала, но вам в жизни такого не сделать. — И она с видом заговорщика подмигнула Альфреду.
Альфред выглядел чрезвычайно смущенным.
— Вы помните, что должны сказать вашим народам? — спросил Самах.
— Да, помним, — ответил Девон. — Мы запомним ваши слова навсегда. — Эльф повернулся к патрину — Прощайте, Эпло. Я благодарен вам не только за то, что вы спасли мне жизнь, но и за то, что вы научили меня жить.
— Пока, Эпло, — сказала Грюндли. Она бросилась к патрину и обняла его колени.
— И чтобы больше не подслушивала! — строго сказал Эпло.
Грюндли глубоко вздохнула.
— Обещаю, — запустила руку в карман и попыталась что-то оттуда извлечь. Предмет был слишком велик для кармана и прочно там застрял. Грюндли в сердцах дернула, и карман порвался. Вытащив искомый предмет, гномиха сунула его Эпло. Это оказалась переплетенная в кожу тетрадь.
— Я хочу оставить это тебе. Это дневник, который я принялась вести, когда мы отправились к змеям-драконам. Я попросила эту даму, — Грюндли кивнула в сторону Олы, — чтобы она перенесла его ко мне, и она это сделала. Она-то хорошая. Мне еще осталось написать конец, но я не могу… Он слишком печальный.
Во всяком случае, — продолжала гномиха, смахнув слезу, — не обращай внимания на те гадости, которые я писала про тебя вначале. Ведь я тогда тебя не знала. Я хочу сказать… Ну, ты понимаешь?
— Понимаю, — ответил Эпло, принимая подарок.
Девон взял Грюндли за руку, и они встали перед Самахом. Советник запел руны. Огненные знаки окружили эльфа и гномиху. Глаза друзей закрылись, головы поникли. Руны вспыхнули, и Девон с Грюндли исчезли.
Пес тоскливо взвыл. Эпло успокаивающе погладил собаку.
— С этим покончено, — сказал Самах. — Теперь перед нами стоит более неприятная задача. Чем скорее мы с ней разделаемся, тем лучше.
Вы, именующий себя Альфредом Монбанком. Ваше дело было вынесено на рассмотрение Совета. Обсудив его, мы выявили, что вы виновны в общении с врагом, в заговоре против вашего народа, в попытке обмануть Совет, в еретических высказываниях. Вам приговор вынесен. Признаете ли вы, Альфред Монбанк, мудрость Совета и его право вынести вам приговор, который даст вам возможность научиться на ваших ошибках и исправить их?
Это была обычная формальность для каждого предстающего перед Советом. Но Альфред внимательно выслушал и обдумал каждое слово.
— Учиться на ошибках и исправлять их, — повторил Альфред про себя. Он взглянул на Самаха и твердо ответил:
— Да, признаю.
— Альфред, не надо! — Ола бросилась к мужу. — Не делайте этого, Самах! Умоляю! Почему ты не хочешь нас выслушать?
— Помолчи, жена! — Самах отшвырнул Олу прочь. — Твой приговор также вынесен. Тебе предоставлен выбор. Ты можешь уйти с ним либо остаться с нами. Но в любом случае ты будешь лишена своей магической силы.