Все с облегчением вздохнули, когда старик закончил рассказ, а он в один глоток осушил чашу. Я оглянулся в сторону окошка, но мрачное лицо за ним уже исчезло.
А затем все заговорили разом. Все спешили прокомментировать историю, кто-то говорил на ирландском, кто-то на английском, однако их английский был таким странным, полным местных словечек и оборотов, что я едва мог разобрать смысл сказанного. В целом я понял, что гора делилась на два участка — один, западный, принадлежал гомбину, ростовщику Мердоку, а другой некоему Джойсу.
Посреди всеобщего гомона внезапно раздался стук копыт, потом возглас снаружи, а затем дверь открылась, и на пороге появился коренастый человек лет пятидесяти с решительным суровым лицом и добрыми глазами. Он совершенно промок и был явно взволнован. Одна рука его безжизненно свисала вдоль тела.
А вот и один из них! — сказал отец Петер.
Глава III Ростовщик
Храни вас бог, — произнес незнакомец.
Ему освободили место у очага. Но он не спешил садиться, постоял у огня, а от одежды его повалил пар.
Да гляди-ка, он совсем мокрый! — воскликнула миссис Келлиган. — Можно подумать, с озера выбрался!
Так и есть, мне не повезло, — ответил он. — Я проскакал всю дорогу от Гэлоуэя в этот благословенный день, чтобы поспеть сюда вовремя, но кобыла поскользнулась на Карраг-хилл и сбросила меня в озеро. Я там часа три плескался, пока выбрался. Я на Карраг Эок чужак, берега не знаю, и вот боюсь, сломал руку.
Ох ты, ужас какой! Бедняга! — всплеснула руками хозяйка приюта. — Сымайте скорее плащ! Дайте-ка посмотреть, что тама с рукой.
Но незнакомец покачал головой.
Не сейчас. Нельзя терять ни минуты. Я немедленно должен добраться до горы. Мне нужно попасть туда к шести часам. Пока я еще не слишком опоздал. Но кобыла совсем разбилась. Не мог бы кто-нибудь одолжить мне коня?
Все молчали. Наконец, заговорил Энди:
Моя кобыла на конюшне, но тока энтот джентман нанял меня на весь день, я должен доставить его нынче к ночи в Карнаклиф.
Я решил вмешаться:
Ничего страшного, Энди! Если ты можешь помочь этому джентльмену, сделай это. Я могу подождать здесь, пока гроза не закончится. Если ему нужно срочно ехать, несмотря на сломанную руку, значит, причины у него основательные.
Путник взглянул на меня с благодарностью:
Благодарю вас от всей души. Вы настоящий джентльмен! Надеюсь, вам не придется никогда пожалеть, что помогли несчастному в беде.
Что не так, Фелим? — спросил священник. — Что тебя так встревожило? Можем мы тебе помочь?
Да нет, отец Петер, спасибо вам. Беда целиком моя, никто тут мне не споможет. Я должен сегодня вечером встретиться с Мердоком.
Ответом ему был гул голосов и вздохов, все явно понимали ситуацию и сочувствовали.
В этот миг в дверях появился новый гость.
В комнате воцарилась мертвая тишина, и только одна женщина в углу прошептала:
Вот, помяни дьявола…
Джойс побелел, одной рукой он сжал хлыст для верховой езды, другая по-прежнему безжизненно висела. А Мердок сказал:
Я пришел сюда, рассчитывая встретить Фелима Джойса. Полагаю, я избавил его от хлопот путешествия с деньгами.
Джойс ответил резко:
Деньги при мне, здесь и сейчас. Извини, что немного запоздал, но это несчастный случай — сломал руку, чуть не потонул в озере Карраг. Но я как раз собирался ехать к тебе, перелом или нет, чтобы выплатить деньги, Мердок.
Ростовщик перебил его:
Но ты не ко мне должен поспешать, добрый человек, а к шерифу — он-то тебя и поджидает, и коли не придешь в срок, — он ухмыльнулся, — он сделает свою работу.
Какую еще работу? — спросила одна из женщин.
Мердок ответил медленно и отчетливо:
Он установит, что ферма Шлинанаэр — свободное владение, выставленное на продажу в уплату долга, все по закону. И бумаги все заделаны, и предупреждение вывешено.
Повисла тишина, потом Джойс сказал:
Ты шутишь, Мердок. Бога ради, скажи, что шутишь! Ты сам мне говорил, что время есть. И что ферма пойдет с торгов, тока если я не верну деньги нынче. Нет! Ты же сам просил не говорить ни о чем соседям, чтобы они не схотели купить мою землю. И как я поехал в Гэлоуэй за деньгами, ты сам говорил, что ждать станешь — тока чтобы я молчал. Нет, Мертаг Мердок! Я знаю, что ты человек жесткий, но это уж слишком! Ты так не сделаешь!
Мердок не дал прямого ответа, но сказал так, словно обращался ко всей компании:
Я рассчитывал встретиться сегодня с Фелимом Джойсом на торгах, но так как у меня были дела, о которых он осведомлен, я пришел сюда, где должны быть соседи — так и оказалось, — он достал из кармана блокнот и записал имена, произнося их вслух: — Отец Петер Эйан, Даниэль Мориарти, Бартоломью Мойнахан, Эндрю Мак-Глоун, миссис Кетти Келлиган — этого довольно! Я хочу, чтобы вы все видели, что я сделал. Ничего скрывать не стану! Фелим Джойс, я официально уведомляю вас, что ваша земля продана мне, так как вы нарушили слово вернуть мне долг прежде установленного времени. Вот предписание шерифа, и заявляю перед всеми этими свидетелями, что решение об изъятии земли принято.