— Начнем обход, — я кивнул ожидающей меня группе, и мы двинулись от пирсов по одной из основных улиц Моарианны.
С рассветом вокруг стало даже слишком шумно.
После шторма требовалось привести в порядок город, пока не грянул очередной. Как только стихал ветер и вода переставала заливать все вокруг, население Моарианны выходило на улицы и старательно, быстро чистило их. Неважно, насколько высок твой статус и полон кошелек, правила были едины для всех, а за нерасторопных работников наказание мог получить их наниматель, который не проверил и не проконтролировал проделанную работу. Плеть никого не щадила.
Солнце светило все ярче, лучи пекли чувствительные глаза, мне приходилось щуриться. Жители в ответ напряженно косили на меня взглядом. Своим появлением я заставлял их работать тщательнее, хотя многие приветствовали меня с искренней улыбкой. В основном дети и те, кому бояться нечего, кто не хранил никаких мерзких или опасных секретов. Ходили же слухи, что Великие змеи могли читать память. Конечно, все было совершенно не так, но зачем развенчивать такие удобные заблуждения?
Жители суетились: вычищали ливневые каналы, поднимали решетки, выгребали все, что нанесло водой. Вытаскивали щипцами мусор, лили кипяток и едкие химические соли, чтобы не оседал на каменных колодцах рыбий жир. Торопились. Опасность забитых каналов понятна, город вполне могло затопить, что для жителей островов сущая катастрофа.
С сегодняшнего дня официально сезон дождей закончился, море успокоилось, преддверие лета. Уже сейчас солнце было палящим. А еще пара дней — и невыносимая влажная жара придет на острова. Моарианна, не очищенная от водорослей, остатков растений, рыбы и другого мусора, заполнится нестерпимой горячей вонью, появятся мухи и другие насекомые, от которых будут страдать сами же жители, зацветет вода в каналах, увеличится количество отравлений водой и едой…
Я поморщился. Хватало и того, что вспышки заболеваний так или иначе случались каждый год. Но они были локальными и виной тому чаще всего была обычная глупость, ленность и жадность, то в харчевне не свежую рыбу подадут, прикрыв запах специями, то тщательно бак для питьевой воды не почистят. Все же это не сравнится с теми эпидемиями, которые случались в самые первые годы после Войны клыков и когтей, когда на островах поселилось в разы больше магара, чем жило ранее.
Слишком много жителей — слишком много проблем.
Я помнил, что рассказывал мне отец, как строилась Моарианна. Город разрастался, город дышал, ел, пил сотнями ртов, топтал улицы сотнями ног и создавал грязь. Город спорил сотнями голосов, резал когтями, грыз, обманывал, пытался решать за спиной Натаир-Итах свои тайные дела. В прибрежных водах стало сложно протолкнуться, раздраженные змеи — а мы жили здесь с давних давен — бросались на лодки и корабли. Так что решение было одно.
Натаир-Итах ввел свод правил.
Первым же значилось: Натаир-Итах никогда не нарушает своих слов. И слово Натаир-Итах закон.
Правила едины для всех. Нарушение правил ведет к наказанию. Ни статус, ни деньги, ни возраст не значили ничего. Разве что для совсем маленьких детей делалось исключение.
Они разнообразны. Чистить улицы и придомовую территорию после ливней. Пользоваться очистными губками для канализационных сливов и менять их вовремя. Растить на участке деревья и не портить землю. Помогать в шторм всем, кто попал в беду. Не покрывать воров и убийц, не покрывать торговцев разумными существами и контрабандистов, не брать чужого, не убивать из корысти, не объявлять кровную месть без разрешения, не принуждать женщин и мужчин к совокуплению, не покупать жен без их согласия, не бить до смерти слуг...
Правил было много. Частично они касались сохранения жизни и природы на островах, особенно прибрежных вод. Пусть магара и были связаны с природой, но портить и топтать могли не хуже людей. Сливать мыльную воду напрямую в море или подбрасывать дохлую, уже ядовитую рыбу соседям. Правила регулировали отношения между разными видами магара. Никакой кровной мести без разрешения Натаир-Итах, все вопросы следовало решать только через стражников, слышащих или через суд.
Плети работали исправно вот уже столетие. Для оступившихся много раз существовала каторга — добыча металла или угля на материке. Вешали преступников реже, но и прегрешения в этом случае были серьезнее. Называя степень наказания, я не испытывал угрызений совести или сомнений. Я был уверен в своем решении. Так было, так и будет после меня.