Свет фонарика ослепил меня, пока я возилась с окном. Юрий помог мне и вытащил из окна. Держась за его руку, я на негнущихся ногах шла до машины.
Юрий что-то спрашивал, а я в ужасе молчала, осознавая, что этот день, проживала снова и снова. Я попала в свой собственный День сурка. Вспомнила, как обернулась на улице, услышав своё имя. Очередной демон пришёл за мной. В чём смысл? Напугать меня? Нет, должно быть что-то ещё. Возможно, я сделала что-то не так. Или наоборот не сделала чего-то. Это неизвестное “ что-то”, должно разорвать петлю времени. Надо только подумать, как следует.
Утро принесло понимание того, что я всё ещё застряла в этом понедельнике. Я вяло сходила на встречу с Юрой, не обращая внимания на голос зовущий меня по дороге. Эта провокация закончилась смешком, и я иногда слышала его не раз в течение дня.
Шотландия, то же время, Лиззи.
Снег с ели осыпался на голову Лиззи и попытался пробраться за шиворот. Лиззи хитро улыбнулась, наклонила голову и стряхнула его вниз.
"Ничего у тебя не получится. Я одела шарф. Вот так!"
Лиззи отошла назад и запустила снежком в ветку ели. Снег под ногами провалился, и девочка плюхнулась на коленки.
"Ах, так! Тогда я тебя примну!"
Лиззи легла на снег и стала кувыркаться.
— Лиззи, перестань сейчас же! Заболеешь! — подбежала нянька, подняла девочку, стряхнула с нее снег.
— Я его победила! — смеялась Лиззи.
— Снег нельзя победить. Он просто есть. Погуляй еще минут пятнадцать и пойдем обедать.
“Но у меня еще столько дел. И совсем мало времени. Конюх говорил, что видел лисьи следы у сарая, надо проверить. И отнести кошке котлету. Может, она даст посмотреть на котят?”
Следов у сарая было много. Лиззи опустилась на четвереньки, пытаясь разгадать, где чьи. Вот это точно следы Смутьяна, а тут совсем непонятно. Лошадиные и кошачьи. На снегу лежали растоптанные мелкие ягоды. Терпкий аромат будил смутные воспоминания, но Лиззи отмахнулась от них. К ней подошел конюх и, склонившись к уху, прошептал:
— Это не обычный лис! Он замаскировал запах ягодами можжевельника, чтобы Смутьян не учуял. Смотри, какие огромные следы! Он очень большой, старый и хитрый. Но Смутьян все равно чует и по ночам бесится. Пришлось запереть. Я проследил, лис пришел с Холмов, — про Холмы взрослые всегда говорили шепотом.
Их разговор прервал зов няньки, и Лиззи без оглядки побежала к заброшенному крылу. Там, в подвале, жила темно-серая пушистая кошка. Она пришла летом, родила котят. Малышей удалось найти и раздать, но кошка не ушла. Дикая совсем, ловила мышей и копошилась в мусоре несмотря на то, что ее регулярно подкармливали. Под Рождество снова родила котят, и Лиззи пыталась приручить дикарку. Сейчас не было времени, но котлету кошке Лиззи успеет отдать, и девочка побежала ко входу в подвал, а после, не сбавляя хода, обратно к няньке.
Из куста засохшего, полузасыпанного снегом терновника рыжий зверь следил за ребенком зелеными глазами.
В главном зале пахло Рождеством. Ну и что, что вторым. Первое Рождество они уже отпраздновали. Теперь второе. Это же весело, праздновать два Рождества! (1)
Елка у них была настоящая, живая. И от этого Лиззи становилось грустно. Срубить такую красавицу, а через месяц выкинуть на улицу, когда колючки на мохнатых лапах станут желтыми, осыпятся на землю.
"Зверство!"
Лиззи передернула плечами. Под елкой были сложены празднично украшенные коробки, но подарки нельзя открывать до вечера.
Родители сидели у камина, и мама опять пила свое вино. Папа говорил, что нужно набраться терпения, что мама слишком многое пережила в последнее время. Дед как всегда сидел в углу, в кресле. Он тоже много пил, но не как мама. Мама два бокала растягивала на вечер, словно ей нравилось держать хрустальный бокал за тонкую ножку. Будто если она отпустит бокал, что-то произойдет. А дед пил как лошадь. Бутылки две за вечер. Говорил, согревает старые кости. А мама говорила, что старик - родственник, но Лиззи знала, что это не так. Ничей он не родственник. Просто однажды утром дед появился в их доме и больше не уходил. А все вокруг почему-то считали, что старый давно живет с ними.