На следующий день, мы были у подножия горы в деревне Краног. Здесь мы должны нанять людей, что бы они подняли нам наши вещи на верх.
Корри ушел договариваться с рабочими, а я стояла у машины, пытаясь не улететь вместе с западным ветром.
Внезапно из одного из домов послышался шум. Из двери выскочила девченка, босиком, по снегу и в одном халате. Кошкой пробежала к сараю и скрылась в нем. Следом за ней выбежала пожилая женщина, на ходу одевая сапоги. Она кричала девочке в след, что бы та остановилась.
— Сидово отродье! А, ну открывай!Я тебя убью, гадюка!
Женщина схватила вилы у сарая и стала ими бить о стену. Запыхалась и прислонилась к стене. Девочка наверное подумала, что злодейка ушла. Выглянула в дверь и получила вилами по голове. Я невольно ахнула. Сердце упало вниз. Не раздумывая, подбежала к сараю и оттолкнула женщину. Та отлетела в сторону и исчезла. Девочка лежала на полу, закрыв ладонями лицо. Из-под пальцев сочилась кровь.Я упала на колени рядом с ней и попыталась убрать её пальцы, что бы осмотреть рану. Девочка сопротивлялась.
— Тихо, тихо. Я помогу, я врач.
Наконец, она убрала руки. Лоб у линии волос пересекал кривой разрез. Вынув влажные салфетки из сумки, я убрала кровь с лица.
— Ничего страшного, до свадьбы заживет.
— У меня не будет свадьбы. Никто не возьмет замуж.
— Почему это? Ты очень хорошенькая.
— Они говорят, что мой папа был демон. А бабушка говорит, что я подменыш сидов.
— Вы в каком веке застряли. Кто верит твоей сумасшедшей бабке?
— Все верят.
В это время в дверь сарая ворвались её бабка и грузный мужчина, с рыжиной в волосах.
— Вот! — Криала женщина тыча в меня пальцем, — она меня ударила!
— Это что здесь происходит! — Басом пропел рыжий мужик. Наверное он хотел меня напугать. Я встала с сена и посмотрела на них своим особым взглядом.
— Эта женщина хотела заколоть вилами свою внучку. И чуть не убила её. Я сейчас же вызову полицию и пусть разбираются с убийцей! — Заявила. глядя прямо в глаза Рыжему.
Женщина схватилась за грудь и осела в сено. Какая нежная. А когда била ребенка, была сама богиня войны.
Мужик посмотрел на окровавленный лоб девочки и на бледную бабку. Сплюнул в снег и ушёл.
— Сами разбирайтесь!
Женщина заплакала. Из ее плача я поняла только отдельные фразы. Смысл которых был в том, что она жизнь положила на эту неблагодарную тварь.
Рядом со мной встала девочка.
— Не надо, не вызывайте, она меня в Детский дом отправит.
— А если бы она тебя убила?
— Это случайно. Я зеркало разбила…к несчастьям же.
Я смотрела на девочку и видела в ней себя. Такое же в глазах чувство вины, перед всем миром. Брошенная, виноватая в том, что нет никого кто мог бы защитить. То же мрачное упорство, говорящее: я не сдамся, ну и что, что одна.
— Сколько тебе лет?
— Четырнадцать, скоро пятнадцать.
— Я хочу предложить тебе работу. Я хозяйка Дома на горе. Мне нужна помощница. Ты можешь жить у меня и на выходные, если захочешь, приходить в деревню. Эй, хозяйка,ты согласна? Я буду хорошо платить ей! Или мне вызывать полицию?
Бабка этого ребенка закивала, метнулась в дом и спустя буквально несколько минут, вынесла чемодан и снова скрылась. Следом, прямо на снег упала куртка девочки и сапоги со штанами.
— В школу не забывай ездить! — Прокричала бабка и срылась в дверях.
— Как тебя зовут?
— Мюрин.
— Рожденная морем? Далеко оно от деревни?
— Два километра.
К нам подошел Корри с четырьмя работягами. Он удивленно смотрел на Мюрин.
— Она поедет с нами.
Мужики украдкой перекрестились.
***
Мы идем уже минут сорок. Вроде и подыматься не высоко, а тяжело. Каменистые склоны очень скользкими. Я давно сняла лыжи и топала вместе с Мюрин пешком. Корри шёл на лыжах впереди. Иногда он останавливался и дожидался нас.
— Где твоя мама? — Спросила я Мюрин, что бы скоротать время.
— Она умерла, когда я была маленькой.
— Что с ней случилось?
— Она умерла от тоски.
— Тоски?
— По папе.
— А где папа?
— Его забрало море.
— А почему тогда тебя называют подменышем?
— Мама забеременела от папы, когда тот был уже мертв.
— Это как? — я даже остановилась в удивлении.
— Папа ушел на лодке в море и не вернулся. Они очень любили друг друга, но ещё не поженились. Мама сильно переживала и часто ходила к морю. Однажды она запозднилась и к берегу причалила лодка, а в ней был папа. Они провели ночь, а утром и папа и лодка растаяли. А мама забеременела. У нас так любят шутить Дети Даны.
— Какие дети Даны?
— Раньше здесь жили Фоморы, они были гигантами, а потом пришли Дети Дану и прогнали их. А их уже прогнали люди и Дану расселились в холмах на островах. Их называли Сидхи или Фейри.
Меня, словно, током ударило. Снова Фейри. Все дороги ведут к ним.
— Ты думаешь, что в облике отца к твоей маме приходил Фейри?
— Ну а кто еще?— она остановилась и смотрела мне прямо в лицо. Словно, проверяла верю я ей или нет. Я верила.
— Почему же они тебя не забрали? Они любят красть детей.
— Я не знаю. Может они и забрали Мюрин и подбросили меня.
Мы замолчали и задумались каждый о своём.
— Вы сами похожи на фейри, — нарушила тишину Мюрин.
— Ты их видела? — не стала отрицать я.
— Да, иногда…летом в тумане…в роще и в сумерках, когда светит Лик Донна.(1)Они очень красивые и очень разные. Но у них есть всегда что-то общее.
— Что?
— Что то в движениях и в выражении глаз. Что-то чуждое.
— Ты видела раньше женщину, что жила в этом доме? Она фейри?
— Да. Иногда я приходила и залезала на тополь. И наблюдала за ней. Я не уверена, что она была фейри.
— Почему?
— В ней как будто чего-то не хватало. Я боялась этого и никогда не приближалась к ней. Но она знала, что я наблюдала за ней. Она оставляла мне сладости под деревом. Печенье или конфеты.
Я остановилась и посмотрела на Мюрин. Её черные длинные волосы растрепал ветер. На щеках горел румянец от мороза. Глаза невозможно голубого цвета. Яркие, как драгоценные камни. Красавица, несомненно. Я взглянула на неё Истинным зрением, желая увидеть ауру. Она у нее переливалась всеми цветами радуги. У людей не такая. Меня смутила какое-то несоответствие в цветах. За разноцветными узорами, словно скрывалось что-то тёмное.
Мюрин, словно, испугалась моего взгляда, сделала шаг назад. Еще шаг. И оступилась на узенькой тропинке. Её потянуло вниз и она упала, но успела схватиться рукой за небольшой уступ. Я кинулась на помощь, тянула её за руку, но она была неимоверно тяжёлая. Словно не подросток, а взрослый мужчина. Её варежка соскользнула с руки и она исчезла за обрывом. Послышался грохот обвалившегося камня и вниз полетел снег. Я лежа на земле, заглянула за уступ, ожидая увидеть внизу сломанную фигурку девочки в красной куртке, но её там не было. Заглянула еще ниже и сорвавшись покатилась прямо в пещеру. Меня успела поймать на лету Мюрин и как котенка за шкирку затащила внутрь.
В пещере было тихо. Коварный ветер обессиленно замер на пороге и улетел дальше, по своим делам.