— О! Потомок Львиного Сердца? — вежливо восхитился Ваня.
— Очень дальний, — небрежно ответил парень. — Вообще-то графом мне не стать, мы младшая ветвь семьи, но и здесь можно продвинуться.
— Марк Стенли, — представился другой юноша, сидящий напротив. — Вообще-то мы из графов Дерби, — добавил он с заметной иронией, — но нас много, а титул один. Так что на меня даже баронства не хватило.
При этом демонстративно развёл руками.
Сидящий в стороне от него высокий и широкоплечий парень тоже представился:
— Дери Бран.
— Потомок того самого Брана? — искренне заинтересовалась Света.
— Так говорят, — веско ответил валиец.
Следом представился ещё один первокурсник, в лице которого читалось что-то знакомое, но вот что? Ваня сходу понять не мог:
— Брюс, Майкл Брюс.
— Из тех самых Брюсов? — уточнил Ваня.
— Других нет, — кажется Майкл даже обиделся. — Одного из наших вы должны хорошо знать, он служил вашему царю, Петру Великому.
— Знаем, — согласился Ваня. Заодно сразу пришло понимание, почему в лице этого парня ему почудилось что-то знакомое. — Он у нас ведёт алхимию и магические символы.
— Но ведь ему должно быть уже больше трёхсот лет! — возмутился Стенли.
— И что? — удивился Ваня. — Леди Моргане и сэру Ланселоту полторы тысячи, и ничего. А про Якова Брюса говорят, что он алхимик такой, что и богам завидно. Вполне мог сварить себе философский камень и эликсир жизни.
Местный Брюс на это надулся от гордости:
— Да! Алхимия — наш семейный талант, у тех, у кого магия пробудилась, естественно.
Стенли на это едва заметно поморщился: здесь одними фамильными гербами не продвинуться, да и заслуги предков считаются прежде всего на ниве волшебства. Вот он и решил пощупать гостей на предмет родовитости, а заодно вежливо напомнить: мы тут перед вами уже сколько распинаемся, а про вас пока ничего не знаем. Поэтому вежливо спросил:
— А у вас на форме герб школы?
Ваня, который заранее готовился к встрече с британской аристократией встал и произнёс заготовленную речь:
— Иоан, сын Иоана из семьи Григоровых, младшей ветви Кучковичей большого рода Горынычей.
Он не ожидал, что кто-то из англичан поймёт что-то по существу, но получилось пафосно и это оценили. Сев на место он добавил:
— Герб родовой. Света, Надя и Василиса, — девушки по очереди кивали в очерёдности представления, — мои невесты, поэтому тоже носят мой герб.
Сидевшая рядом с Браном девушка округлила глаза:
— У тебя три невесты? В России так можно?
И тут же представилась:
— Лили Линдси.
Света в ответ только равнодушно пожала плечами:
— Вообще-то нет, но если очень хочется, то можно. У нас волшебниц в два с половиной раза больше, чем волшебников, так что среди магов такие семьи — дело обычное.
Тут уже многие вокруг навострили ушки. Насчёт количества невест. Но, неожиданно, и среди англичан нашлись те, кто про Горынычей что-то слышал. Девушка, сидевшая несколько на отшибе, решительно заявила:
— Момент! У вас в сказках есть про змея Горыныча! Это такое чудовище, типа дракона!
Она задумалась на секунду и добавила:
— Ещё я слышала, был такой великан, Горыня. Твой род как-то с ними связан?
Спросив это, она тут же представилась: Мери Финч. Судя по тому, что на её пиджаке был герб университета, девушка была из простонародья.
Ваня на это кивнул:
— Горыня — наш прародитель, а змеи Горынычи… Мы все такие, но… понимаете, родовые дары сложно удержать под контролем и те, у кого это не получается превращаются в чудовищ. Отсюда и страшные сказки.
— А ты тут не превратишься в чудовище? — опасливо спросила Линдси.
— Регулярно превращается, — с ехидной ухмылкой сообщила мавка. — Между прочим, очень полезное в хозяйстве чудовище. Не просто летает, а нас катает. Если заночевать в лесу, он перекинется и ни один зверь на милю не подойдёт. А ещё можно без палатки обходится. Крылышком накроет — лучше любой палатки! А если надо что-то по быстрому разогреть, можно использовать его вместо газовой горелки.
Бран на это расхохотался, Ваня тоже рассмеялся, а вот Сомерсет выпятил грудь и с сомнением произнёс:
— Что-то твои невесты тебя не уважают.
— Мне не в тягость о них заботиться, — с улыбкой ответил Ваня. — Если бы не они, не уверен, что смог бы остаться человеком.
Бран же махнул рукой:
— Ничего ты не понимаешь, норман! Когда можно вот так шутить друг над другом, это и есть настоящее уважение.
Так, за разговорами и знакомствами и шёл ужин. Знакомились, рассказали нашим про преподавателей (которых тут называют профессорами), выспрашивали про жизнь в далёкой и странной России.