— Кто вам разрешил вставать да еще и разгуливать по лазарету?! — сердито спросила колдомедик. — Вы должны находиться в постели еще как минимум два дня!
— Я больше не могу валяться, — шепотом ответила Диана, бережно опуская руку Снейпа обратно на постель, — к тому Гарри сказал мне, что профессор в коме, я решила навестить его. По-моему, ему это точно не повредит.
— Ну-ка, вставайте и марш в кровать, — мадам Помфри профессиональным движением подхватила Диану под локоть, помогая встать с кровати. — Профессору, конечно, не повредит, а вот вам может и навредить. Вы слишком уж резво пытаетесь вернуться к привычному образу жизни, а это может быть чревато. Хотите снова слечь недели на две?
— Так уж и на две, — пробурчала Диана, послушно укладываясь на кровать. — Мадам Помфри, а что с профессором? Кто его ранил, почему он в коме?
— Ах да, вы же не знаете, — вздохнула Помфри, помогая Диане улечься поудобней. — На него напала змея Волдеморта. Вы про нее, наверное, слышали?
Диана похолодела. Северус во время их последней встречи упоминал эту змею, которую считал крестражем. Даже если та и не была им, при мысли, что она могла наброситься на него и искалечить его даже сильнее, чем в свое время Артура Уизли, ей стало нехорошо. Как же она должна была его искусать, чтобы Северус впал в кому?
Она провела рукой по внезапно вспотевшему лбу.
— Что она с ним сделала? Он так сильно ранен?
— Ран как раз было немного, — ответила Помфри. — Она только прокусила ему шею. Гарри нашел его умирающим в Визжащей хижине и доставил сюда. Кстати, мистер Сметвик говорит, что вас принесли в Больничное крыло вместе, даже пришлось поставить носилки рядом — так много тут было раненых, которых нельзя было перемещать. Это потом он распорядился запереть его в боксе, опасался, что найдутся те, кто захочет поквитаться с ним, пока он в таком состоянии.
— А были такие?
— Была одна старуха. Сунулась было сюда, но я ее отвадила. Она все кричала, что пришла отомстить за какого-то Куинси Пеппера.
Диана вспомнила: аврор Куинси Пеппер погиб во время налета на две магловские деревни в ноябре 96-го года. Снейп тогда в этой операции участия не принимал — он в это время по приказу Волдеморта штурмовал Министерство. Но родственникам погибших доказать его невиновность будет крайне сложно. Тем более что большинство настоящих виновников вне пределов досягаемости: или в Азкабане или на том свете, а Снейп — вот он, беззащитен и беспомощен, ату его.
— Говорите, шею прокусила, — задумчиво сказала Диана. — Но ведь если бы она действительно вцепилась ему в шею, его вряд ли бы спасли. С такими клыками, как мне рассказывали, она должна была порвать ему обе сонные артерии, а это — верная смерть в течение минуты!
— Верно, но, похоже, змея немного промахнулась и задела только одну артерию. К тому же мистер Сметвик утверждает, что после того, как все это произошло, кто-то еще заходил в Визжащую хижину. Этот «кто-то» остановил кровотечение и попытался залечить рану. Он явно торопился, потому что не довел дело до конца, но профессора это спасло.
— Тогда почему он в коме? Ведь мистер Уизли все время находился в сознании.
— Я не знаю, — сокрушенно покачала головой мадам Помфри. — И мистер Сметвик тоже не знает. Яд почти выведен из организма, остались только проблемы со свертываемостью крови, но и они со временем пройдут, при правильном лечении. Его не парализовало, мозг его не пострадал. Правда, Сметвик говорит, что этот вариант яда змеи более совершенен по сравнению с прошлыми годами и он просто еще не знает всех возможных последствий.
Диана слушала ее, качая головой. Не до конца изученные свойства змеиного яда, помноженные на природную магию этой твари плюс воздействие крестража. Получается гремучая смесь, действие которой невозможно спрогнозировать. Но ведь когда змея напала на Уизли, она уже тогда была крестражем. Да, ее яд был тогда менее сильным, Уизли страдал только от кровопотери и незаживающих ран. Но он был в сознании и даже относительно бодр, а сейчас жив и вполне здоров. Почему же Северус не приходит в себя? В сердце Дианы закралась мысль о том, что Северус попросту не хочет возвращаться, потому что считает, что здесь он никому не нужен.