— Гарри говорит, что готов предоставить суду воспоминания, отданные ему профессором. В конце концов, это — единственное, чем он располагает, чтобы обелить его имя.
— Значит, наш Пинкертон чувствует, что заявления Поттера — не голословны, поэтому роет землю в поисках чего-то столь же существенного, как убийство Дамблдора.
Грейнджер покосилась на по-прежнему скучавшего у дверей Уизли и, пряча восхищение, сказала:
— Рон утверждает, что этот Ярдли явно работает по заказу, а не по собственной инициативе. Он говорит, что раз его корни тут, в Англии, то у него могут быть родственники у кого-то в Министерстве. А раз так…
Диана хмыкнула и тоже посмотрела в сторону младшего Уизли. А этот рыжий «шлагбаум» не так безнадежен, как может показаться на первый взгляд, если, конечно, эта догадка принадлежит ему, а не его отцу. Версия, что Ярдли лезет из кожи вон исключительно для того, чтобы на процессе Снейпа заработать себе нашивки на аврорской мантии, прежде казалась ей единственно верной, но теперь слова Гермионы заставили ее в этом усомниться.
— Скажите, Гермиона, а Поттер вам показывал эти самые воспоминания? Что там вообще есть по поводу убийства директора?
— Нет. Но он говорил, что Дамблдор открытым текстом просил профессора убить его. Так что тут разночтений быть не должно. Мы даже поговорили с портретом покойного директора, хотели убедить его дать показания, но, оказалось, что свидетельства портрета юридической силы не имеют. Суд не примет его слова, как доказательства.
— Кто еще готов выступить на суде в защиту профессора?
— Гарри, профессор МакГонагалл, Невилл Лонгботтом, мадам Помфри, еще профессор Спраут. Вроде бы даже миссис Малфой обещала замолвить за него словечко, но я ей не особо верю. Малфои всегда в первую очередь будут думать только о собственной выгоде. Но хоть какие-то доказательства есть только у Гарри, все остальные могут поддержать только словом.
— Лучше, чем ничего. Я думала, что только мы с Поттером готовы отдуваться в суде. Что же, — Диана довольно усмехнулась и откинулась на спинку кровати, — если все пойдет так, как я рассчитываю, мы не только вытащим нашего профессора, но и похерим пару-тройку чьих-нибудь карьер, помяните мое слово. Только пока никто не должен знать, что я располагаю подобными данными.
Грейнджер понимающе закивала. Кажется, она уже поняла, о чем идет речь.
* * *
За те три дня, что оставались до дня вылета, не произошло ничего существенного. Снейп так и не пришел в себя, а Диана продолжила игнорировать советы мадам Помфри и Уэзерли и то и дело отправлялась в палату к Северусу, чтобы проводить с ним как можно больше времени. Не в силах (или даже не желая) перебороть упрямство Дианы, Помфри снова позволила ей по мере сил ухаживать за Северусом.
В день отлета Диана проснулась очень рано, в начале шестого часа, выпила все принесенные ей с вечера лекарства и принялась торопливо одеваться. Грейнджер оказалась той еще умницей — кроме билета и паспорта она догадалась захватить из дома Дианы ее одежду: джинсы, майку-поло, ветровку и старые туфли, так что необходимость трансфигурировать больничную пижаму во что-то более приемлемое отпала сама собой. Все травмы почти зажили, беспокоила ее только правая нога, но и в этом особой проблемы она не видела, хромота должна будет исчезнуть через пару месяцев.
Диана оделась, расчесала волосы и заплела их в косу, заклинанием заправила кровать и на цыпочках проследовала в палату к Северусу. Лето уже полностью вступило в свои права, и в боксе было душновато. Диана открыла окно, впуская в палату свежий воздух, и уселась на стул рядом с его кроватью.
— Привет, — тихо произнесла она и, наклонившись, поцеловала в щеку. Отросшая щетина неприятно кольнула губы, и Диана вынула палочку, чтобы немного привести его в порядок. Произнесла бреющее заклинание, расчесала волосы и немного очистила их, так, чтобы они не выглядели совсем уж неопрятно, затем использовала то же самое заклинание для всего тела, хотя знала, что Помфри обычно пользуется влажными губками и специальным раствором.
Покончив с гигиеническими процедурами, она спрятала палочку в рукав и пересела к нему на кровать. Придвинулась ближе, чтобы ощутить тепло его тела и сжала пальцами безвольную ладонь.