— Зачем пришла? — судя по всему, Кингсли решил обойтись без дипломатичных вступлений и вежливого обмена репликами о погоде и самочувствии и перейти сразу к делу. Ну, что же, тем лучше.
— Насчёт Снейпа, — ответила Диана, осторожно отхлебывая кофе. — Кто отдал приказ о его аресте? Ты?
— Даже если и я, что это меняет? — бросив на нее тяжелый взгляд, ответил Шеклболт. — С точки зрения закона Снейп — Упивающийся смертью, виновный в убийстве Дамблдора, и подлежит аресту.
— А ничего, что он всего три дня, как из комы вышел? — прозвучало это излишне эмоционально, и Диана глубоко вздохнула, чувствуя, что заводится. — Или испугались, что он сбежит? Еле живой и без палочки?
— Закон не нарушен, — нетерпеливо барабаня пальцами по столешнице, ответил Кингсли. — Никто не тащил его в Азкабан бесчувственного. К тому же он даже не в Азкабане, а в СИЗО при Аврорате.
— Ты говорил с Поттером?
— Говорил. Я не знаю, верить ли его словам. То есть, я хочу сказать, что готов поверить ему, если он представит настоящие доказательства невиновности Снейпа, но пока ничего, кроме горячих заявлений, что Снейп помогал Ордену даже после того, как отправил Альбуса на тот свет, не услышал. Я допускаю, что Снейп действительно помогал нам. Весь этот год мы время от времени получали странные записки, в которых нас предупреждали о планах «упиванцев». И всегда эти предупреждения оказывались верными. Сначала мы пытались вычислить этого таинственного информатора, но потом перестали, побоялись выходить с ним на контакт, чтобы не подставить.
— Думаешь, это был Снейп? — оживилась Диана. Это могло стать очередным свидетельством в пользу Северуса на суде.
— Возможно, — уклончиво ответил Кингсли.
— И зная это, ты все равно позволил его арестовать?
— Во-первых, то обстоятельство, что я — министр, не делает меня всемогущим, — Шеклболт нервно поставил на поднос чашку, отчего та жалобно звякнула, — во-вторых, приказ об аресте Снейпа отдавал не я, а новый начальник Аврората Маккинон. Ты не хуже меня знаешь, что министр магии обладает правом отдавать такие приказы только в исключительных случаях. Снейпа я «исключительным случаем» не считаю, он такой же Упивающийся смертью, как и другие арестованные. А уж отдавать приказы об освобождении, не имя для этого хоть каких-то законных оснований — вообще не в моей компетенции.
— А отсрочить выполнение приказа ты не мог?
Ответом ей было мрачное молчание. Диана тоже поставила чашку на стол, чтобы не держать ее в руках, которые начинали дрожать все сильнее.
— Я знаю, что ты не захочешь злоупотреблять своим положением, чтобы тормозить процесс над убийцей Дамблдора, — примирительно начала она, — но хотя бы повлиять на то, чтобы это был справедливый суд, ты в состоянии? Или боишься навредить своему имиджу? — последняя фраза прозвучала излишне ядовито, но Диана была уже не в силах бороться со своим волнением.
Судя по тому, как шоколадное лицо Шеклболта приобрело сероватый оттенок, ей удалось задеть его. Он принялся нервно шарить по ящикам стола, старательно избегая ее взгляда.
— Много ты понимаешь! — прошипел он, доставая откуда-то из недр министерского стола пачку самых обыкновенных сигарет и закуривая от палочки. — Я министр, а не диктатор! И открыто покровительствуя государственному преступнику, рискую потерять свое кресло! А теперь представь, что на мое место придет, допустим, Боунс или кто-нибудь из чистокровных снобов, умудрившихся не замарать себя сотрудничеством с Волдемортом! Да тогда за жизнь Снейпа я и ломаного кната не дал бы! И суды превратились бы в пародию, заканчивающуюся всегда одинаково: виновен! Так я хотя бы добился того, чтобы суды походили на суды, а не на расправы!
— Извини, — пробормотала Диана, остывая. В конце концов, Кингсли прав и то, что он — министр, не дает ему право совать нос в дела охраны правопорядка и отправления правосудия.
— Ладно, проехали, — Шеклболт принялся старательно тушить едва начатую сигарету в пепельнице. — Ты только о Снейпе хотела поговорить?