Он осторожно крадется вдоль каменной стены, которая вскоре так резко уходит вниз, что ему приходится идти практически гусиным шагом, чтобы его не заметили с дороги. Время от времени высовывает голову, словно перископ, и наблюдает за патрулем, который движется вдоль обочины и напоминает опаздывающую на похороны процессию. Они переходят на другую сторону дороги, чтобы перейти через рельсы к зданию вокзала, и тогда он совершает рывок и пробегает последние несколько метров до товарного поезда, который стоит на запасных путях. Времени еще предостаточно, поэтому на перроне ни души. Закрытые товарные вагоны в середине состава открыты, он запрыгивает в один из них и захлопывает за собой дверь как раз перед тем, как каблуки сапог патрульных начинают стучать по бетонному перрону.
Билл оставляет небольшую щелку и сквозь нее слышит, как начальник патруля раздает приказы всем станционным смотрителям и случайным прохожим, вещая в громкоговоритель. Приклады винтовок стучат по перрону, а потом прямо ему в ухо вдруг капает топот. Отшатнувшись от двери и затаив дыхание, он слушает, как к нему приближаются раскатистые шаги. Но если сначала они звучат энергично и целеустремленно, то потом становятся медленными и неуверенными, и он понимает, что опасность миновала.
Он прячется за большим ящиком в углу вагона и слышит, как кто-то по другую сторону проходит так близко, что ему кажется, что он слышит его дыхание. Вжавшись в стену, он зажмуривается и чувствует — сначала спиной, а после резко проступающим по всему телу потом, — как ранец внезапно оживает. Ранец ощупывает его спину, словно детской ладошкой, и только потому, что глаза закрыты, он вдруг видит, как разинутая змеиная пасть смыкается вокруг крысы. Он ложится на пол, вытягивается вдоль стены, открывает глаза и смотрит в узкий луч солнца, танцующий прямо на потолке.
Перрон постепенно наполняется шумом и гудением голосов, он лежит на спине и слышит, как прибой голосов разбивается о берег и стихает, когда подходит поезд. Тогда он встает, подходит к дверям и заглядывает в щель. Взгляд утыкается на узкую полоску платформы, и тогда он медленно, напряженными пальцами приоткрывает дверь. Над перроном разносится хлесткий возглас кондуктора «Занимайте места согласно купленным билетам», и в поле зрения Билла медленно просачивается стенка вагона. Он пропускает ее мимо, потом еще одну, и наконец выпрыгивает на перрон, заскакивает на подножку и залезает на платформу. Поезд набирает скорость, дым паровоза заполняет пространство под мостом, Билл выглядывает и сквозь белую дымку видит, как патруль неспешно идет вдоль товарных вагонов — за спинами прыгают вверх-вниз указательные пальцы винтовок.
Успокоившись, он заходит в вагон — небрежно, с видом победителя. Парни из береговой артиллерии положили на полку чемодан и играют на нем в карты. Спиной к нему сидит девушка и читает газету. Медленно, стараясь не издавать громких звуков, он подходит к ней, она его не замечает, но он встает прямо у нее за спиной, наклоняется и быстро и резко шепчет ей на ухо: барышня у нас, значится, путешествует. А потом быстро впивается зубами в ухо Веры, рассекая его, как опасная бритва.
9
Сумерки падают на землю застенчивым пепельным дождем. Гасят фонари яблонь и белые верхушки заборов, заставляют замолчать траву и зеленых кузнечиков. Она стоит у бочки с водой — бочка треснула от жары и с открытым ртом жадно смотрит на водосточную трубу. В безмолвии травы, засыпанной пеплом сумерек, она видит камень. Дневной свет иссяк, поэтому, когда она наклоняется над бочкой, ей кажется, что камень похож на собаку, которая весь день неподвижно пролежала в траве, а теперь, с наступлением сумерек, медленно просыпается и потягивается всем телом.
Ей нестерпимо хочется погладить собачку, и, когда приступ тошноты отпускает, она отходит от треснувшей бочки, делает несколько шагов по траве, ласково щекочущей щиколотки. Собачка встает и исчезает, призывно помахивая хвостом, и она приказывает ногам бежать за ней, но одна слушается, а другая — нет, и девушка падает ничком на траву. Лежит и не пытается встать, даже в шутку — просто с трудом переворачивается на спину, и на нее резко обрушивается весь невыносимо близкий купол неба с болезненными булавочными уколами звезд. Она смотрит на звезду с кроваво-красным ртом, ей в глаз лезет какая-то травинка, и тут она думает: ах вот что значит напиться.