— Какого хрена? — возмущаясь, прокричала Кейт, подходя к Рэю, который зашёл отчитаться о том, что там было.
— Я что-то натворил? — спросил он, вздернув бровью, и улыбка растянулась на его устах. Похоже, эти фокусы с бровями у бесстрашных мужиков в крови. Ему нравилось, как эта лидерша им командует. Он давненько на неё засматривался, и хотел бы замутить с ней, но не знал, как подойти и с чего начать. Он не маленький мальчик, но его обуревал непонятный страх. Кейт, конечно, боялись многие, скорее её отца. Рэй, никогда не чувствовал страха перед Джеком. Да, он был строг, но справедлив. Да и Смит не из трусливых, и может за себя постоять. Но, почему-то, думая об этой девушке, он ужасно нервничал и чего-то боялся. Сегодня, общаясь с ней перед зданием администрации дружелюбных, он понял, чего именно. Его страх примитивен: он боится быть отвергнутыми ею. А всё почему? Потому что Кейт отшивала всех, кто осмеливался к ней подкатить.
— Ты почему так долго не сообщал о результатах операции? — спросила Кейт, стоя напротив начальника разведки, подперев руки в боки, обуреваемая эмоциями.
— Так вот, хотел сообщить. Только что. Лично. С глазу на глаз, — невозмутимо произнёс тот, подмигнув ей и улыбаясь во весь рот.
— Ну, говори! — скомандовала молодая Вульф, даже не обратив внимание на его попытки флирта.
— Как прикажете! — ответил Рэй своему молодому лидеру, обидевшись на неё, не заметив от той ответной реакции. Он нервно поправил рукой свои волосы, выбившиеся из ровной борозды его недобитого ирокеза и пошёл в сторону столовой. Энн проводила всех остальных туда же, где было уже накрыто и расставлены все закуски. Они давно ждали ребят. Нужно было срочно начинать трапезу, пока Гарсиа всё не перетаскал со стола. Остальных из группы Рэя отослали в общую столовую, где их тоже ждал горячий ужин, а ещё через дом, располагалось здание их ночлежки, где стояли удобные мягкие постели.
— В общем, — начал свой отчёт начальник разведки, помыв руки и усаживаясь за стол, — дело — дрянь. Мы направились в то место на карте, что указала Энн, на разведку. У них там оказалась небольшая перевалочная база, — продолжил он, схватив хлеб и засунув его в рот. — Там уже никого не было. Естественно. Нашли следы, ведущие по лесу на восток к территории «Отречения». Действовали тихо, чтобы не выдать себя, поэтому на разговоры по радиосвязи не было времени, и это было нецелесообразным. Обнаружили ещё один перевалочный пункт с людьми. Мы не стали ликвидировать ту группу, что там собралась. Их немного, не больше десяти. Решили узнать, где находится их общая дислокация. Тогда, уже, и будем думать, что делать дальше. Эрик со своей группой остался следить за ними. В случае чего, обозначит новые координаты своего местоположения. Мы их сменим через пару часов, как только немного подкрепимся и отдохнем, — пояснил Смит, наложив себе салат из овощей и аппетитные картофельные дольки к тому кусочку мяса, что услужливо кинула ему в тарелку Кейт. «Ужин будет знатный!» — подумал он, набивая себе рот. Этот день его вымотал изрядно. Бегать туда-сюда за этими афракционерами — дело неблагородное и неблагодарное, устал ужасно. За целый день и крошки во рту не было, а Эрик со своей группой остался там ещё на ночь. Да, ну и работка у них. Иногда хотелось остепениться и вернуться домой. Но, что там, дома? Ничего! Точнее, никого: пусто и голые стены. Никто не ждёт. Столько баб было, а путной — так и не попалось. Да и не нравилась, так, чтобы очень — ни одна. Грустненько, конечно. Но, что поделать, сердцу не прикажешь. За тридцать уже, а серьёзных отношений, дольше пары месяцев, так и не было. Вот, Кейт понравилась, а она нос воротит. С ней бы, может, что и получилось. Уж, больно запала в душу, и другие бабы не помогают выскрести её оттуда. Уже пару месяцев не выходит у него из головы. Так, нужно сосредоточиться. Скоро снова в путь, а он о ней всё думает. Нужно продумать дальнейшие действия этой операции.
— Не в коем случае не занимайтесь зачисткой, — проговорил Джек с набитым ртом, будто, услышав его мыли.- Кто знает, что они задумали, и кто за этим стоит. И вообще, нужно узнать, что там за люди и есть ли гражданские.
— Ну, я догадываюсь, что там за люди! Скорее всего, большинство бывших бесстрашных. У вас ужасные правила отсева! Человек может несколько лет, а то и полжизни провести во фракции, а вы его потом за какую-либо провинность изгоняете, — завозмущалась Энн. — Конечно, они, наполненные ядом и злобой, идут к изгоям. Что же ещё им остаётся, когда вернуться к себе или поменять фракцию теперь запрещено! За последние пять лет, страшно представить, сколько озлобленных и обиженных людей там собралось! Целая армия, не иначе! — закончила она свою душераздирающую речь.