— Да! Дружище, у меня та же просьба, что у Кляйна, — обрадовался Хард.
— Но в десять раз больше, — поправил я.
— Пока скромнее, но после захвата Каменного пояса, надеюсь, что камней будет больше.
— Коммерческие расчеты я беру в свои руки. У меня диплом магистра, — мило улыбнулась мне Алёна. Мои друзья поскучнели, а Зюс посмотрела с откровенной тревогой.
— Завтра устроим мальчишник, если дамы не возражают? — я вовремя разрядил обстановку. Дамы ехидно посмотрели на Алёну.
Ночью Алёна придумала причину спать вместе, она заявила, что боится гномов. И чего бы ей бояться своих «земляков»?! Она была жадна до ласок. К утру я был уверен, что сам хотел близости с ней. Алёна, к утру, была уверена, что в мою постель её привела любовь, а не десяток других причин, которые она перебирала в полночь, прокрадываясь в мою комнату.
Глава 3. Внешнее управление
В полдень прибежала Рушель.
— Я не хотела тебя будить. Я молодец?
— Умница, — похвалил я сорванца, — ты умеешь хранить секреты?
— Мать до сих пор не отняла у меня золотой. Тот, что ты дал мне год назад. Она не знает о нем! Я никому не показала и не истратила.
— Если ты сохранишь мой секрет, то через месяц получишь еще один золотой. В моём доме будет жить Алёна.
— Ты опять запал на гномиху! Фу! Тебе целовать её не противно?
— Жутко противно! — засмеялся я.
— Ты несерьёзный, как мой младший брат.
— Поможешь? Она не будет выходить из дома. А ты будешь приносить продукты и другие её заказы. Это недолго, кто-то из взрослых рано или поздно проболтается,
— успокоил я Рушель.
Алексей явился раньше всех.
— Ты сильно изменился, — с порога озадачил он меня.
— Меня попытались изменить. А я сопротивляюсь.
— Кто такой смелый нашелся?
— Тебе не показалось странным моя чрезмерная щепетильность, когда мы встретились в прошлом году здесь?
— Я считал, что жизнь в обители и божественный дар ударили тебе по мозгам. Каково умирать? Я не знаю. Человек меняется наверняка.
— Философ! Я тоже грешил на это. А потом был второй переход. На этот раз я был здоров и четко осознавал перемены. Этот Святой Источник дает не только Силу, он меняет в человеке нравственные ориентиры!
— Предохранитель против злых магов!
— За два года он почти выветрился. Я смог мстить за Веронику! Потом повелся на вашу авантюру, солдат Харду натаскал. Фактически на смерть многих обрек. Еще немного, и американский золотой запас накрылся бы медным тазом! А тут новый глоток из Святого Источника! Последние поступки мне сразу стали отвратительны, а лучшие друзья показались нечистоплотными дельцами.
— Это я — делец!? — возмутился Лёха.
— Ты слушаешь меня? Меня насильно изменили. Я всё стал воспринимать спокойно. Смерть Вероники будто десять лет назад произошла. Боль, как рукой сняло. Легкая скорбь. Тут я головой своей и начал думать.
— Что ты так страдаешь? Они тебе хорошие идеалы подсунули! Если бы маньяка из тебя сделали, тогда плохо, — пытался успокоить меня Алексей.
— А моя собственная мораль была плоха? Не дотягивала до высоких идеалов?
— Плюнь и разотри! Всего два года и ты снова станешь собой!
— Точно? Доза теперь двойная! Всю жизнь жить и сомневаться, я кукла, или уже сам решаю, что хорошо, а что плохо.
— Свобода воли у тебя осталась. Подходи каждый раз с точки зрения формальной логики. Как бы поступил тот, старый Паша? Так и поступай.
— Противно.
— С Алёной тебе придется расстаться. Паша не стал бы возиться с девушкой, которая раздражает всех его друзей, — грустно сказал Лёха.
— Хрен тебе! — засмеялся я.
— В каждой шутке… Ты сделал очень, очень, очень негодный выбор. Отношение к гномам в результате войны стало мерзкое. Тебе нужно сделать из Алёны человека.
— Я поговорю с ней. Что ты посоветуешь мне?
— Я предлагаю не мучить себя. Если корректировать свои действия, то так, чтобы не плевать в зеркало. Нужно заключить мир со своей новой совестью.
— Сдаться?
— Да.
— Нет.
— Мазохист.
— Мой Паша ласковый и нежный, — высунулась из спальни белокурая голова.
— Доброе утро, солнышко. Алексей предлагает сделать тебе пластику лица.
— Я подслушивала, — грустно произнесла Алёна, — Павлуша, тебе не нравится моё лицо?
— Алексей, всё останется по-старому. Мы справимся! Алёна завизжала от радости и бросилась ко мне на шею.
— Вы оба дураки! — вынес диагноз Лёха.