Очутившись за кормой баркентины, я вновь круто поменял галс как раз в тот момент, когда солнце впервые коснулось самой высокой вершины далекого горного хребта. Ядро из бакового орудия Майкла, пущенное снизу вверх, разнесло в щепки кормовой подзор "Золотой Надежды", едва не задев ее руль. Встав под ветер, мы бросились вдогонку, чтобы подойти к ней вплотную и взять на абордаж. И тут раздался выстрел длинноствольного кормового орудия баркентины, установленного на поворотном лафете.
Пушка была заряжена картечью и обрывками коротких стальных цепей, которые с диким визгом разлетелись по палубе "Сокола", расщепив фок-мачту, изодрав паруса и заставив с дюжину туземцев скорчиться в предсмертных муках на окровавленном настиле палубы. Пираты лихорадочно торопились перезарядить пушку, прежде чем мы очутимся в мертвом пространстве, но мы успели благополучно проскочить мимо и забросить на корму баркентины абордажные крючья. Острые зазубренные когти тройных стальных "кошек" впивались в дерево бортов, цеплялись за открытые пушечные люки, за натянутые абордажные сети, за ванты и вообще за все, за что можно было зацепиться. Оба судна с треском столкнулись бортами, вздрогнув от килей до клотиков, и мы бросились карабкаться на ванты и реи, засыпая "Золотую Надежду" градом ручных гранат. В это время рявкнули каронады правого борта баркентины, расположенные как раз на уровне фордека "Сокола". Огненный шквал буквально смел все, что находилось на палубе; тяжелое ядро врезалось в уже поврежденную мачту, и та рухнула, увлекая за собой обрывки парусины и перепутанный такелаж. "Сокол" еще пытался удержаться на плаву, цепляясь за баркентину всеми своими баграми и крючьями, но это была его последняя битва. Вода хлынула в разошедшиеся пазы продавленных бортов, и туземцы, подававшие из трюмных погребов картузы с порохом, в панике выскочили наверх.
- На абордаж!
Я слышал еще не раз призывный клич Майкла, когда мы, кто как мог, сломя голову карабкались на палубу баркентины, хватаясь за обрывки абордажных сетей, цепляясь за ванты, прыгая с ноков рей и точно обезьяны перелетая с судна на судно на концах свисающих с мачт оборванных канатов. В дикой сумятице и толчее нас встречали удары заостренных вымбовок (Вымбовка - рукоятка для вращения ручных лебедок; имеет вид палки длиной около двух метров и толщиной на одном конце около 5 см, а на другом - около 3 см.), и гандшпугов (Гандшпуг - увеличенная вымбовка, служащая для работы с большими тяжестями.) холодный блеск обнаженных клинков, вспышки мушкетных и пистолетных выстрелов, направленных нам прямо в лицо, но пути для отступления у нас уже не было.
Тот, кто побывал в самой гуще сражения, подобного нашему, едва ли сможет подробно его описать. Я помню, как сэр Ричард хрипло и бессвязно выкрикивал ругательства рядом со мной, когда мы беспорядочной толпой штурмовали абордажные сети; помню сильный запах винного перегара в его дыхании и то, как он пошатнулся, спрыгнув на палубу баркентины и смешавшись с толпой сражающихся. Я видел также, как Майкл, выстрелив из пистолета, швырнул его в лицо противнику, не переставая наносить и парировать удары своим тесаком. Густой пороховой дым окутывал нас в надвигающихся сумерках, и в этом дыму случайно мелькнуло лицо Саймона, суровое, напряженное, с плотно сжатыми губами и блестящими глазами. Подле него, ни на шаг не отступая, находился его юный секретарь.
Я разрядил пару своих пистолетов в толпу наседавших на нас пиратов и бросился в схватку со шпагой в руке. Эмбер был рядом со мной. Он предпочел тесаку длинный кривой нож, резонно считая его более подходящим оружием в страшной тесноте и сутолоке палубной драки. Мой собственный клинок застрял между ребрами какого-то зловещего вида бандита и, когда тот упал, едва не вырвался у меня из рук.
Краем глаза я заметил широкое лезвие топора, взметнувшееся над моей головой, пока я пытался освободить свою шпагу. Левая рука Эмбера, точно волосатая змея, молниеносным движением перехватила запястье пирата, а правая в мгновение ока вспорола ему живот, как брюхо у селедки. Бандит с воплем свалился к моим ногам, в предсмертных конвульсиях хватая меня за лодыжки, так что я с трудом освободился от его сведенных судорогой пальцев. Впереди меня Саймон бесстрастно, словно на уроке фехтования, уложил наповал своего противника.
Вскоре в пистолетах не осталось ни одного заряда, а перезаряжать их было уже некогда. Настал черед холодной стали, которая вскоре разогрелась и начала дымиться от пролитой крови. Андриананцы и люди короля Демпаино с дикими воплями орудовали копьями и дротиками, и постепенно мы оттеснили пиратов к срезу полуюта и даже загнали некоторых на трап, ведущий на ахтердек.
Тут я снова увидел Майкла, ревущего, точно разъяренный бык; стремясь настичь какого-то бандита, он расталкивал толпу направо и налево, прокладывая себе дорогу могучими ударами тесака. Преследуемый пират, пятясь, пытался скрыться от него, ища спасения за спинами двух своих товарищей. Тесак Майкла снес полчерепа у одного из них. На моих глазах голова пирата развалилась, как перезрелый арбуз, и, хоть я и торопился на выручку сэру Ричарду, которому приходилось туго, тем не менее мне удалось узнать в трусливом беглеце Сэма Пайка.
Палуба стала скользкой от крови. От шпаги сэра Ричарда остался только обломок в несколько дюймов, а его лицо в сгущающихся сумерках выглядело серым и изнуренным. Ложное ощущение силы и бодрости, вызванное опьянением, улетучилось, оставив после себя дрожащие руки и неверный взгляд. Не добежав до него двух шагов, я увидел, как он поскользнулся, и один из пиратов пырнул его ножом. Сэр Ричард бессильно опустился на доски палубы, а я успел сделать выпад и вонзить шпагу в бок ликующего победителя, прямо под мышку, под его поднятую руку.
Позади меня раздался громкий предостерегающий окрик и злобный вопль; я резко обернулся и очутился лицом к лицу с двумя обнаженными по пояс мускулистыми бойцами. Один из них, хищно оскалив зубы, набросился на меня; другой - это был Мушманго, - взлетев по трапу, издал воинственный клич, закончившийся на выдохе коротким взвизгом, и единым махом своей чудодейственной сабли распластал нападавшего чуть ли не на две половины, словно тушу барана во время состязания мясников.